2 Get-tera

Верно. Но надо не забывать, что всё перечисленное, именно в ИСТИННОМ проявлении - идеал... Действительно чистая любовь, а не её грязное извращение... Желание сделать всё самое прекрасное для человека, даже ценой своего вечного одиночества... Жизнь часто страшна и она переступает через морали человека, потому что она гуманна и цинична одновременно, но это - правильно! По-другому нельзя... Надо что-то отдавать/терять, чтобы получить что-то взамен...

Это история о чистой любви...
И это позитив...
Даже в ЕГО мышлении...
Потому что ОНА счастлива и не испытывает боли/проблем...

Иногда просто хочется такой любви...

Метаморф, позитив, наверно, есть... но вот, лично в моем понимании (я знаю что страшного в жизни много, и что ради любви часто можно многое, сама делала), это все-таки маньячество... кхм... маньячная любовь =)

Да! Верно! А разве любовь в ИСТИННОМ своём свете - не маньяческая...? Моё понимание, что любовь - это паранойя... Когда видишь только этого человека, думаешь о нём постоянно, мечтаешь, чтобы он жил лучше других, не нервничал, получал только лучшее, дёргаешься, когда ему плохо, мучаешься при виде его проблем...
Это трудно объяснить простыми словами... Но я считаю, что ради любви не страшны НИКАКИЕ жертвы... Даже собственные жизнь и благополучие...

И не в коем случае, не стоит путать ЛЮБОВЬ с влюблённостью, страстью, желанием, вожделением... Многие путают эти понятия... Искреннее заблуждение... Но потом, с опытом, понимают, что это не так...

Она снова кричит, мне вслед, надрываясь,
Вперёд делаю шаги, чему-то вдаль улыбаясь,
Иногда мимо меня кто-то падает с крыши,
Но не замечаю, не вижу, не слышу,

Плачь, задыхаясь, беги вслед за мной,
Остановлю вновь поднятой небрежно рукой,
Когда ты нужна, словно воздух, была,
Как помню, развлекалась с кем-то тогда,

Ты что-то бормочешь, жестикуляция слова,
От меня взгляд косой – мне это не ново,
Слёзы текут, сломлен нрав дикий твой,
А… Ну и хрен, дорогая с тобой,

Захрустев позвонком и крылом отмахнусь,
Иди… Ты иди, я давно не сержусь,
Не скрою, ранее важен был каждый приказ,
Теперь мне с высоты “положить” бы на нас,

Что тебе делать? А мне разница есть,
Снова в наше дерьмо не хочу я залезть,
Наши проблемы: добились, мечтали,
Как стать бы свободными. И кем же мы стали?

Бачили очи, шо куповалы,
Долго твои глюки меня раздражали,
Тонны лапши с ушей приходилось мне есть,
Но на меня где ты сядешь, там придётся и слезть,

Пощёчина хлёстко врежется в скулу,
Да так, чтобы в воздухе перевернуло,
Замолкни, не бесконечно терпенье моё,
Лучше до дома сходи, забери всё своё,

Вовеки с тобой, не хочу больше жить,
Хоть на секунду мечтаю забыть,
Расправить крылья и птицей взлететь,
Там, на чужбине, вдали от тебя умереть,

Мой откровенный жест ты увидела вновь,
Сочится из прокушенных губ твоих кровь,
А я мерно шагаю и мне так легко,
Я сделал то, что должен был сделать давно,

Наша наивность вовсе не оправданье,
А скорее аффект, тяжело наказание,
Наши чувства – чушь, обман и проклятье,
От бега, до бедра твоё разорвано платье,

Напоследок, взмахну я крылом и улетаю,
Ну и что, что я плачу, кричу и рыдаю,
Главное, теперь я свободен уже навсегда,
Хм, а нужна ли мне такая свобода, а?

Бачили очи, шо куповалы (украин.) - Видели глаза, что покупали. То есть, сам знал, на что шёл.

Неоднократно в бесконечной реке Времени, создаётся пробел, когда мы теряем контроль над собственными чувствами. Как раз в такие моменты, внезапно сужаются мрачные и холодные стены, как будто норовя сжать, раздавить, превратить в Ничто; обычный свет, всегда освещавший нам тропку в жестокий мир, на какой-то миг начинает дико резать глаза, вызывая этим дорожки слёз, текущие по щекам; слова, когда-то вселявшие в душу спокойствие самой Бесконечности, заставляют трепетать фибры и квивистенцию сознания в невыносимом ужасе от одной мысли о том, что ЭТО началось. И вот, исполненные жгучего страха, в равной степени похожего на туманную растерянность, мы “забиваемся под шкаф и тихо покрываемся пылью”, ожидая момента, когда будет поздно что-то менять. Мы слышим живительные, успокаивающие звуки, понимая, что всё это ядовитая ложь, которую мы не слышим, а нам говорят то, во что мы должны поверить, обманывая самих себя; что мы не видим, а нам показывают то, что хотят, чтобы мы увидели и не больше. Глазами, наполненными до краёв испепеляющим разум отчаянием, мы смотрим на ласково протянутые к нам руки, умирая от одного только мыслеобраза: бежать некуда, а потому, надо драться, драться до такой степени, чтобы каждая капля цвета осеннего заката, вытекшая под давлением сокращающихся в панике мышц, отзывалась в памяти сладостным напоминанием – мы ещё живы. И постепенно, сердце, раньше радостно отзывавшееся на любую мысль о нежности, ласке, любви, грусти, мечте, перестаёт реагировать мерным постукиванием, превращаясь из дня в день в кусок холодного бесчувственного камня, не способного жить эмоциями, да и просто жить. И всё чаще и чаще появляется мысль о том, что неплохо было бы прилечь и отдохнуть, ожидая всё протяжение Бесконечности. После такого жестоко-забавного прикола под названием "жизнь", остаётся сказать: мы все такие, когда-то белые и пушистые, теперь обзавелись зубками и дубленой шкуркой, под которой все та же мягкая плоть, но когда доверяем человеку, то приоткрываем ему свое нежное и ранимое сердце, куда он и плюет с огромным удовольствием...

Наверно, это последнее, что я выложу на этот форум...
Всё-таки он игровой...
Здесь не место таким текстам, как моё творчество...

…Страх…

(заблуждения)

Иногда он резал себе руки острой бритвой. Потом спрашивал себя: Зачем? И сам же отвечал себе, что может быть для того, что бы ещё раз ощутить, что жив и может чувствовать. Кровь. Он смотрел на багряно-алые капли, падающие на ковёр в его маленькой квартирке. Казалось, каждая капля – это маленькая жизнь. Милое и забавное существо, живущее собственной жизнью. И оно радовалось, ощущая солнечный свет, пробивающийся сквозь тяжелые шторы на окне. Наслаждалось азартным ветром, сравнимым с полётом птиц. Бах! И жизнь оборвалась. Капля разбилась об жесткий пол, как человек об жестокую реальность. Серый. Серый цвет везде. Его давно уже ничто не интересовало. Друзья, пиво, любовь, секс. Всё это было. Боль, страх, предательство, голод. Он этого уже не боялся. Почему? Когда нет наслаждений, нет и чувств, к потере всего этого.

Он часто разговаривал сам с собой. Чтобы окончательно не сойти с ума. Слова. Слова, слова и снова слова. Всегда одинаковые. Всегда об одном и том же. Воспоминания. Иногда он улыбался, иногда плакал, считал хорошие и плохие поступки. Сбивался и начинал снова. И не мог понять, каких же больше.

Он собирался написать что-нибудь новое. Что-нибудь такое, чего ещё не знал этот мир. Но знал – не напишет. Нового не существует. Голод, сон, секс. Три “кита”, на которых держится мир. Всё новое основано на них, а значит, не является новым. Смех. Безумный смех зарождался в его горле, когда он понимал, что знает то, чего не знает никто. И никому не скажет. Хватит и одной души безжалостному времени. И тут же это забывал. Часами сидел или шагал по ковру, рассматривая причудливый рисунок, получившийся из капель его крови. Красиво. В такие моменты он был готов творить. Не важно что, но он был готов. А потом случилось страшное…

Как и обычно, он водил пальцем по переплетению кровавого узора на ковре. Улыбался. Посмотрел в окно, в котором, как и обычно, отражались тёмные, налитые дождём тучи. А потом побледнел. На столе, в чистой раскрытой тетради, было что-то написано. Он знал. Знал, что ничего не писал. Собирался, но не писал. Не чувствуя ослабевших ног, он встал и медленно подошёл к столу. На белоснежном листе кровью было написано одно лишь слово: “Привет”. Тогда он понял, что сошёл с ума. И поэтому, на душе стало так легко и свободно. Псих. Ну что же, творения надо заканчивать. Кровь ещё сочилась из раны. Он мазнул по ней пальцем и, хихикая, размашисто написал на следующей строке: “И тебе привет”
Ночь. Самое великолепное время. Ни шума, ни голосов. НИ-ЧЕ-ГО. Ложась спать, он подумал, что это хорошая идея, переписываться сам с собой. Это уж точно новое. Сны он видел неожиданно яркие и волнующие, чего не происходило уже давно. Бывает.

Утро. За окном туман. Лампочка в комнате не зажглась. Привык. Всё всегда шиворот-навыворот. Умывшись, он пошёл на кухню, чтобы сварить себе кофе. Банально. И тут его посетила мысль: “А может, я не только псих? А если, я ещё и лунатик?” И он бегом бросился в зал, к столу. В тетради краснела надпись: “Как дела? У меня - плохо!” Мир потерял краски и покрылся тьмой…

Очнулся он на полу. Холодно. Встал, улыбаясь, и пошёл на кухню. Странно. Кофе только поспел. Но это его уже не интересовало. Нож. Порез на пальце. Кровь. И фраза в тетради: “У меня всё хорошо! И у тебя тоже!” Лжец. Предатель. Неудачник. Врать самому себе? Что может быть хуже…

Он надеялся, что на этом его “сдвиг” прекратится. Но ошибся. Тетрадь жаловалась ему на жизнь, плакала кровавыми слезами и не хотела жить. Что он мог сделать? Некоторые люди общаются сами с собой. Но общаться с собственной прогрессирующей шизофренией – это чересчур. Он всей душой желал это прекратить, но тетрадь превратилась в манию. В обратную сторону его же собственной души. И он проводил всё больше и больше времени возле неё, пытаясь угадать, когда же он пишет себе ответ? А строки становились всё более странные: Жизнь не даёт ничего кроме боли. Неправда! В ней много приятных моментов, которые мы вспоминаем всю жизнь. Я никогда ничего не добьюсь. Заблуждение! Каждый может, если постарается. Не получается – пробуй ещё. Я умру. И что? Все умирают. Но можно умереть по-разному. Просто так или с чувством – у меня всё было! И так каждый день, пока не понял, что эта тетрадь – единственное, что есть у него дорогого в этом мире. Дорога, как раньше была любима девушка…

Но однажды утром, он почувствовал, что больше так не может. Он открыл окно в комнате. Свежий утренний воздух влетел с туманом в окно. Великолепно. Смысл жизни в общении с самим собой? Приятно пообщаться с умным человеком… Хватит. Снова секундная боль и в тетради появилась надпись: “Я так больше не могу. Любить себя… Прощай.” Он так и не увидел, как в ответ появилась строка: “Я так больше не могу. Любить себя… Прощай.”
…
…
…
Голоса. Только тихие голоса.
- Ты слышал, да? Вчера доставили психа. Выпрыгнул из окна. Как выжил – ума не приложу…
- Ну и что? У нас таких много.
- А то, что он месяц просидел в квартире, ни с кем не общаясь. Почти не ел и не спал. Сильнейшее переутомление. Ужас. Когда вошли в квартиру, света не было, воздух затхлый. А на столе лежала тетрадь.
- (Зевок) Ну, и?
- Ты дослушай! Тетрадь была вся в крови. Он писал там кровью целые послания! Сам себе. В чём-то себя убеждал, доказывал… Тетрадь у главного.
- Тьфу. Постоян…
- Помолчи. Его привезли. Положили в 7-ой палате. Без сознания. А через десять минут привезли девушку. Ты не поверишь…
- ???
- Всё тоже самое! Окно, переутомление, тетрадь с кровью! Веришь?
- Да ну на хрен!!!
- Он на левой койке, её положили на правую…

Шум крови в ушах и стук сердца перекрыл голоса. Он открыл глаза и повернул голову. Их взгляды пересеклись. И она улыбнулась: “Как дела? У меня - хорошо!”

По просьбе участника форума продолжаю свою тему...
Если хоть кому-то здесь нравится моё творчество - читайте...
Хоть я в этом и сомневаюсь...


Жить как живу и мне не надо перемен,
Не надо алкоголя и исколотых вен,
У меня счастье есть и не нужно друзей,
Я обойдусь без чужих, инородных идей.

Излучение спектра. Вся жизнь в стиле готики,
Не прибегая вообще к наркотикам,
У меня и без них глаза наркомана,
Мозг сумасшедшего и воля титана.

Сердце стучит, раздражающий стук,
Как надоел мне за жизнь этот звук,
Но откажусь от мыльной верёвки,
От яда, падения, от Смерти путёвки.

Водка, табак, наркота, где здесь смысл,
Люди разносят их, словно вирусы крысы,
Не курить, не колоться и можно не пить,
Существовать – это значит бессмысленно жить.

Забудь про уставы, надежду, стремленье,
Может, тогда обретёшь ты спасенье,
Спасенье от жизни, забот и хлопот,
Что мучают нас каждый прожитый год.

Иду по дороге, машины несутся,
Мимо меня, желания нет развернуться,
Бампером в спину и не услышу я тризны,
Не отвернусь от наркотической жизни.

Здесь так хорошо, уже ничто не мешает,
Лишь боль от потерь снова мозг разрывает,
И сплю я без снов, как живое бревно,
Нет храпа и спит бесконечно оно.

Лица мелькают, нет в глазах выражения,
А в моих глазах только боль поражения,
Как же, ну как же, победа близка,
Но в сердце крадётся, как кошка, тоска.

Я почти победил, я добился перемен,
Излучением спектра и кровью из вен,
Уже ничего мне не нужно, ничто мне не важно,
Никого не хочу и никогда мне не страшно.

Жизнь – наркотик, для каждого свой,
Кто-то лихач, маньяк, “голубой”,
А кто-то как я, каждый день умирает,
По нему не заплачут и он это знает.

Мне некуда деться, мысли мозг поджигают,
Их никто не поймёт, идеи сознание взрывают,
Но всё же, что лучше: бессмысленно жить,
Или жизнь ради счастья, в секунду, спалить?

.... интересный подход... пошла думать....

Тихо в душе что-то ломается, рушится,
Подушка от слёз на улице сушится,
А капли боли души всё текут по лицу,
Но их не понять ни сестре, ни отцу,

Руки ползут, дрожа, по гладкой бумаге,
Собирая на себя эту горькую влагу,
И спешно изливая её, на лист, как слова:
Любовь не живёт – она в сердце мертва,

Ведь так просто сказать: я тебя полюбил,
Но услышать слова: ты мне сердце разбил,
А дальше не важно, поймёшь ли значение,
Сознание бунтует, для любви – развлечение,

И снова ночи бессонны, а руки бритвой изрезаны,
Слова были сказаны, пути назад все отрезаны,
Ты уже не кричишь, лишь чувства тихо скулят,
Глаза как стекло и пространственный взгляд,

Ты сидишь на окне и нежный голос её,
Тебя к себе позовёт, ты шагнёшь за стекло,
Ты уверен – взлетишь, ты будешь рядом навеки,
Но через секунду твои закроются веки,

Ты скажешь: любовь хороша, как подруга,
Но знаешь ли, что она всегда горче лука,
И на деле, любовь – это жестокая мука,
Сегодня любовь, а назавтра разлука?

Ты киваешь мне, мол, давно это знаешь,
Но в ту же секунду, ты её представляешь,
И смотря на неё, забываешь слова,
А ночью прощаешь, что была не права,

И снова и снова, как хрусталь разбивая,
Сердца, и души людей разрывая,
Кидая в пожар, и с крыш, и в тоску,
Любовь тебе пистолет приставляет к виску,

Но всё же ты рад, умереть и любить,
Чем до конца, крупицы счастья ловить,
И снова сгорать, сто раз к новому дню,
Только ради того, чтобы сказать ей: люблю…

И пока солнце горит, любовь будет сражаться,
С ледяными сердцами, чувством в них пробиваться,
От неё не укроешься, не сгинешь, не купишь,
Не убьешь, она найдёт и ты тоже полюбишь,

Вот мой ответ: любовь – убийственный яд,
Что веками травит людей, всех подряд,
И чувствую, мне этот яд вливается в кровь,
Яд под названием: паранойя – любовь!

если честно, то йа не могу сказать ничего определенного о твоих произведениях. они просто из меня веселой и громкой на ближайшее время делают меня задумчивую и тихую. некоторые строчки прям помню наизусть, хотя даже и не думала учить. видимо въелось.
очень сильно толкает на мысли. на разные. мысли о другом образе жисти. я думала о таком, только немного не так и в своем понимании. вопщем, ты - один из тех немногих (если не считать траблы в реале), которые заставляют меня переоценивать образ жизни. мой образ жизни.

за это премногоблагодарна.

2 Get-tera

Очень приятные слова... В том смысле, в котором понял их я...
И могу сказать, что я доволен тем фактом, что тебя зацепило...
Спасибо за эти слова...
Буду писать ещё...

“Память”

Тишина, гробовая тишина, изредка нарушаемая негромкими голосами и стонами, мгновение и крик, детский крик, радостные возгласы и ещё одни юные глаза смотрят на нашу реальность. Так мы появляемся на свет, все мы, без исключений вечных своими открытиями гениев, пожизненных дураков, сильных мира сего и слабых, что должны будут погибнуть в жизненной мясорубке. Все мы идём разными путями, делая глубокие ошибки и испытывая рой эмоций, но кто-то идёт по мягкому, посыпанному песочком пути Лжи, а кто-то, продирается сквозь заросли колючих шипов, с капелькой крови на каждом острие, по пути Правды. И часто, в наслаждении первой дорогой, не зная, что в конце её только мрак и бесчестие или ослеплённые раздирающей плоть болью, которая ждёт нас на каждом повороте пути Правды, что ведёт на вершину мудрости и счастья, мы не замечаем людей, что вместе с нами, всю нелёгкую нашу жизнь, идут рядом. Да, идут рядом, поднимают нас с колен в минуты отчаяния и безнадёжности, те люди, что подставляют нам своё мягкое и нежное, но крепкое плечо, когда мы взбираемся на вершины или бросают нам надёжную верёвку, когда мы находимся в глубинах безысходности. Люди, что всегда видят в нас только лучшее и самое красивое, какими бы мы не были, королями или бродягами, мудрецами или глупейшими людьми на Земле. Наши милые, дорогие как зеница ока, ласковые как летний бриз на берегу моря и незаменимые как воздух, наши дарящие жизнь, родители. И пусть проходит Вечность, серебрятся пряди волос, постепенно белея, как снег на вершинах гор, пусть бьёт жизнь, заставляя драться за последний кусок хлеба, пусть меняется характер, заставляя их кричать на нас, ругать и поучать, всё равно желая нам лучшего, пусть всё медленней и медленней бьётся сердце, теряя постепенно ритм в шагах Бесконечности, но мы будем видеть их такими же молодыми, сильными, смелыми и опытными, с трезвым разумом и чистыми помыслами, несмотря ни на что, и будем вечно благодарны за всё то, что они для нас сделали. Ведь не даром, родилась такая приятная как чистый родник и прекрасная в своём смысле, вечная фраза: горький дым отечества нам сладок и приятен...

Волны ветра как иглой,
Жемчужной ниткой облаков.
Все сердца раны, бахромой,
Покроют нежностью веков.

Ты выйди в небо как стрелой,
Туманный оставляя след.
И путь людской прозри собой,
Но только утром, не в “обед”

Синеет небо утром ясным,
Туман белеет за тобой,
Теперь горишь багрово-красным,
Но я зову тебя с собой.

Когда мы лес зайдём однажды,
Цвет изумруда ощути,
Лист малахита чуть-чуть влажный,
К груди нагой своей прижми.

И сердце застучит так громко,
Что ты не выдержишь, поверь,
Да, ты захочешь, здесь надолго,
Заснуть, как осенью, теперь.

Но дальше ты пошёл за мной,
Ушли под воду, под моря,
Ты солнца луч ловил собой,
Он пробивал воды слоя.

Ты заискрился перламутром,
Попав под яркий лучик тот,
Ведь только нежным, ранним утром,
Ты получаешь силу вод.

Ты получаешь нежность моря,
И очищение души,
О, в сотни раз крепчает воля,
А пламень злобы…потуши.

Ну, а теперь, приляг на землю,
Закрой глаза и отдохни,
Конец положен будет рвенью,
Спокойствие ты обретёшь души.

Ты поступил кристально мудро,
Ну вот, очищен ты – лети!
Теперь до завтрашнего утра,
Звездою ночью посвети…

Без рифмы и слегка попахивает бредиотикой. Неа.. не по мне.

Стих очень-очень старый...
Тогда я ещё не имел стиля...
Но дело в другом...

Где вы не увидели рифмы.......?
Очень удивился...

И в чём выражается "бредиотика"...?

Я хотел бы незаметно,
Пальцы в бритвы превратить.
Спать мешающего ветра,
Взять за горло и убить.

И хочу знать левитацию,
Чтобы с сумкой кирпичей.
Забывая гравитацию,
Метить в головы людей.

Хоть однажды стать пожаром,
И гудеть дурным огнём.
Там, где спят под одеялом,
Было бы светло как днём.

Я хочу стать гончим Ада,
И смеясь, идти с косой.
Чиркнул лезвием и ладно,
Я же нежный и не злой.

Почему не стать бы Солнцем,
Сжаться – холодно, уснуть.
Перед сном, протуберанцем,
По Земле, дрожа, стегнуть.

Фейерверк – вот это сила,
Взрывы взглядом не окинуть.
Только напрочь позабыл я,
В арсенал его закинуть.

Стать бы кактусом до лета,
Обозлиться, подтянуться.
И с колючками в полметра,
Вместо стула подвернуться.

Превратить бы сердце в бомбу,
С механизмом без часов.
Чтоб любовь срывала пломбу,
Без мучений, БУМ, готов!

Не хочу лишь стать иглою,
С героином иль “винтом”.
Что несёт мученье злое,
Как Гоморра и Содом.

Тёмный свет серости

Посмотри на меня,
По улице крейсером, лезвием,
Толпу расчленя,
Двигаюсь медленно, шествием,

Темен и мрачен,
Всегда озадачен,
Туча и туча,
Но отличаюсь - не плачу,

За чёрными стеклами,
Словно с триплексом окнами,
Защищён, бронирован,
Неуязвим, околдован,

Околдован безличием,
Музыкой,
Серостью,
Абосолют-безразличием,

Не трожьте, без рук,
Недосуг, не до сук,
Вне толпы,
Навсегда со своей стороны...

Закрой глаза, и ощути,
Всю мощь ночных кошмаров.
Узнай, что не найдёшь пути,
Во снах острейших, как кораллы.

Пот градом катится со лба,
Разрезан рот в ужасном крике.
Стеклянные, как лёд, глаза,
Ведь страх ночной сейчас “на пике”.

Какие чудища нам снятся,
В таких проклятиях богов?
Во сне и змей, мышей боятся,
Немногие - не отданных долгов.

Но интересно, что страшнее,
Тот сон, который испарится.
Иль жизнь, что сна на век длиннее,
Вот настоящий ужас, где таится.

Когда ты видишь страх так часто,
В глазах болеющих детей.
Что знают, как сейчас опасно,
Прожить, болея, без семей.

Да, тех детей, что часто ходят,
В одежде, что видеть не могу.
Да, ДЕТИ, что иногда подходят,
Просить монетку на еду.

Ну, хорошо, а если вышел,
Ты в сквер, где просто все гуляют.
И что, природу ты услышал,
Иль гул машин, что воздух загрязняют?

Тот самый воздух, чем мы дышим,
Наш воздух, нам ценней алмазов!
Благодаря которому, мы слышим,
Но загрязняем ядом газов.

А то, что так безжалостно мы рубим,
Деревья, саженцы, кусты?
Себя самих мы этим губим,
Рубя с природою мосты.

Уже почти и не осталось,
В живых восточных леопардов.
А много обещаний раздавалось,
Что заповедник будет вне стандартов.

Теперь, могу сказать я лишь одно,
Что скоро в Красной книге, появиться наш предок.
Для тех, кому на Землю, не было равно,
О, Homo Sapiens, сейчас ты очень редок.

Звёзды в небе, месяц, тучи,
Кофе кружкой - девять раз.
Нервный смех и мысли в кучу,
Стих пишу про жизнь, про нас.

Крыша едет, сон не снится,
Кровь в глазах, а наплевать.
За окном поют девицы,
Кто-то тащит их в кровать.

Делай всё, что ты захочешь,
Друг, давно не интересно.
Если ты вдруг ночью вскочишь,
Мне бежать звонить – не лестно.

Кружка кофе, номер десять,
На плечо мне чёрт залез.
Весь зелёный, ножки свесил,
И кривляется, балбес.

Сигареты? Нет, спасибо,
Я уж как-нибудь без них.
Протяну всю ночку, ибо,
Дописать мне надо стих.

Вы меня спросите честно,
Что могу сказать вам я?
Жизнь – дерьмо и всем известно,
Человек не зверь – свинья.

Грозно шумят в голове мысли, наталкиваясь одна на другую, свободно пробивая пелену спокойствия. Странные, разные и этим пугающие, страшнее, чем ночной кошмар, от которого мы просыпаемся в холодном поту. Мысли, мысли, мысли. Круговерть гениальных идей, красивейших образов и горчайших поражений, от которых едкие, как дым, слёзы навёртываются на глаза и протяжный стон доносится из глубин груди. Текут жгучие слёзы, горло содрогается от горького плача, голова запрокинута в истинной скорби, но всё это для того, чтобы, осознав ошибку, с радостью броситься в омут новых идей, образов и поражений. Человек тратит последние силы, стараясь постигнуть такую недостигаемую для человеческого ума Истину, не зная, что на самом деле, она есть во всех нас, ибо Человек - есть древнее генное хранилище всех открытий и знаний предков. Но, продолжая растрачивать такой дорогой потенциал и не менее ценный талант, Человек, крутясь вокруг великого знания, постепенно выцарапывает острые, как наносекунды, воспоминания, следуя вечному принципу – капля точит камень. И когда-нибудь, затерявшись в Бесконечности, ласково улыбающейся в жестокой усмешке, в одно долгое мгновение, всё человечество зависнет в ослепляющей своей правдой мысли: “А зачем всё это?!” И Человек поймёт, с ужасом озираясь на выжженную Землю вокруг себя – как следствие идеи и воплощения атомной бомбы, что, постигнув Истину и даже, значение человечества как вида, в вечном водовороте вселенной и Бесконечности, он всё равно останется Человеком. Человеком, что будет вечно разрушать, безжалостно убивать, уничтожая самого себя, с жалкой улыбкой непонимания, Человеком, что никогда не поймёт уроков истории и Бесконечности. И конечно, вспомнится глубокая в своём понимании мысль, родившаяся в горьком созерцании убивающего себя мира: уроки истории заключаются в том, что история ничему не учит, а лишь наказывает за невыученный урок...

Мрачное небо и мрачные люди,
Кто же мне сможет сказать,
За что эту жизнь мы всё-таки любим?
А она продолжает нас огорчать,

Все за спиной: шу-шу-шу, шу-шу-шу,
Куда мне убраться от сплетен?
Милая, ты мне ответишь, если спрошу,
Почему моё солнце не светит?

Висит оно словно лампа в провале,
В сером провале средь туч,
Не светит, не греет, словно устало,
А я так мечтал получить один луч,

Мрачная улица и мрачные будни,
Сколько же лет каждый день всё серо?
Жизнь холодна и невкусна как студень,
Кривая улыбка и мне всё равно,

Хотя… всё же нет, попробуй ответить,
Тебе твоё солнце светит всегда?
Разве не хочется, хоть раз крылья расправить,
И, всех послав, улететь в никуда?

Лететь и лететь, улыбаясь рассвету,
Можно запеть, если просит душа,
Если свободна, вопреки всем заветам,
Выше и выше лететь, от счастья дрожа,

Тогда ты ответишь мне наконец-то,
С радостным криком на Землю упав,
Ты скажешь, положа мне руку на сердце,
Сергей, если ты света искал – ты не прав!

В каждом из нас, словно яркое пламя,
Светится сплав души и любви,
Среди мрачных и серых будней местами,
Горят всемогущие люди-огни,

Летим, покажу, я видела часто,
Много таких огней на Земле,
Летим же… Но я скажу тебе: “Ясно”
Моя душа и так в адском огне,

Взгляд подними и ты увидишь лишь тучи,
Солнце потухло и холодно мне,
Сердце моё рассказом не мучай,
Найди мир лучше чем этот, себе,

Крылья мои металлом обшиты,
Каменное сердце мешает взлететь,
Счастье и радость были разбиты,
Птицы в неволе не смогут запеть,

А ты улетай, пока есть ещё силы,
Мир мой жадно энергию ест,
Лети же, лети, туда, где ждёт тебя милый,
А я же продолжу нести тяжкий крест…

В связи со сложившейся ситуацией...
Прошу ответить...
Кому-нибудь эта тема ещё нужна...?
Или можно закрывать...?

Не надо закрывать. Или творческий источник иссяк и муза покинула твои чертоги?;)

не надо...:rolleyes:

Очень хорошо.Особенно понравился Мрачный вопрос

нужна =)

Ага...нам с любимой нужна..а на остальный пофег =)

Магуня, тебя уже который месяц завершенный труд о Старограде ждет, пылиццо - игноришь? :(

не закрывай!!! не смей!!! меня просто долго не было =)
тема - лутше всех. я уже все тебе говорила. а больше пока ничего не скажу. в мозгу пусто)

…и почему-то так просто, я в этом уверен,
Что когда-то я жил и не был потерян,
Память кричит, глубина её плачет,
Взгляд мой бесцельно по комнате скачет,

Мои мысли. Опять. Зачем память в клочки,
Излучение спектра. Я всё помню… почти,
Формулы, яды. Мои крылья, советы,
Но опять исчезаю. Мои песенки спеты,

Мозг затуманен, я паранорм и больной,
Шизофреник, как медицина скажет – двойной,
Одновременно: я умный, логичен, поэт,
Но я – человек! Я зверь, инстинктивен, я бред,

И снова, и снова, белая лестница в небо,
Гнётся, ломается, словно корка от хлеба,
Падаю, зная, что лечу не в первый раз,
Я стряхнул паутину с болеющих глаз,

Мир обретает цвета, как картина под кистью,
Взгляд за окно, везде жёлто-красные листья,
Сколько времени брошено, пропущено, продано,
Сколько лет моих длинных за Истину отдано,

Выбор поставлен, цена – Бесконечность,
Я волен обдумать, в запасе целая вечность,
Зачем мне иллюзия, мир так же реален,
Конечно, жесток, красив, виртуален,

В черепе что-то грохочет, скрипит - заржавело,
Я взгляд поднимаю уже более смело,
Память сшиваю, кинолента частичек,
Диагноз поджёг в коробке из-под спичек,

Я вспомнил всё то, что упорно разорвано,
Склеено, прочитано и снова растоптано,
Мне Истины слайдами мелькают в глазах,
Пока не пойму, на первых порах,

Свет освещает мой стол, мои тексты и фото,
Там я, моя мама, жена, ещё кто-то,
И застилает мой взор ливень слёз, пелена,
Вот кто мне важен и вся правда видна,

Тот, кто всегда поможет, разыщет,
В тумане, в кошмаре и платы не взыщет,
Тот, кто мне лоб по жаре остудит поцелуем,
Тот, кто не вздрогнет, когда я рискую,

Запомни все строчки, все буквы, сравнения,
И снова в глазах если увидишь сомнение,
Читай мне их вслух, да погромче, мессия,
Тяжёл мой диагноз – шизофрения…

Сегодня радиостанция мертва,
Ни звука в мощных наушниках,
От тишины гулом гудит голова,
А может это эхо мыслей-безбожников?

И почти не чувствую сердца,
Такого живого биения музы,
Лишь в голове тишины мегагерцы,
Открывают безумию шлюзы...

И часто, поэтому хочется,
Уходить насовсем, с головой,
В музыку, в тёмное творчество,
Где я был и буду - всегда сам собой...

Люди, взгляните на утопию Ада,
Ведь ваше создание! Вы разве не рады?
Птицы падают с неба от смрада,
Вы виноваты и фактов не надо,

Что значат слова, когда пепел взлетает,
От звука шагов – напоминает,
Что был здесь когда-то лес - богатырь,
А ныне лишь голый и мёртвый пустырь,

Ветер несёт вдаль частицы урана,
Зияет в земле котлован, словно рана,
Вокруг и повсюду сплошь раны, да раны,
И живы остались одни тараканы,

Руины домов и пепел деревьев,
Тушки гибнущих птиц с остатками перьев,
Смех атомной бомбы в реакции полураспада,
Это - Цивилизация и фактов не надо,

Афганистан, Чечня и дальше по списку,
Выше и выше по степени риска,
Риска войны, мировой и кровавой,
А для вражьих детей лишь новой забавой,

Оружие сунут в руки ребёнку,
На, тренируйся, постреляй по котёнку,
Выстрел, другой в малыша вместо ласки,
Вот так ребёнок…и это не сказки,

Ведь страшно смотреть в детсаду на детей,
Крики, рыданья, бьют тех, кто слабей,
Выкрики: “Сдохни! Пиф-паф! Убью гада!”
Я сам это слышал и фактов не надо,

Кто цепи накинул на зверя – Свободу,
Что власть не признал - не опасен народу,
Опасен он тем, кто властью сверкает,
Деньгами сорит, а врагов убивает,

А дети посмотрят и скажут: я тоже,
Хочу стать таким, с вот такой жирной рожей,
Деньгами сорить, властью сверкать,
Про маму забыть, ей не помогать,

И снова в детсаде драки и плач,
Теперь средь детей завёлся палач,
Кто скажет: “Хоть одно слово – убью”
Забьёт в глотку фразу: “Я маму люблю!”

Слёзы текут по лицу, а что делать,
Людей изначально не переделать,
Катимся, катимся мы в жерло Ада,
Что будем делать?! Тут фактов не надо!

Буду рекомендовать в СП Хаддана. Литературу автор знает. Понимает. Умеет. Писать любит. Для описаний, библиотеки - именно то, что нужно.

Стихи... Слог и стиль- одинаков. Рифма - груба, неинтересна, стандартна. Но- чистенько так. Профессиональненько, на своем уровне. Ругать не за что. А хвалить? Фразы *нет искры*, *не берет за душу* - не есть критический разбор.
Попробую так... Поэзия- это когда читатель может отожествить себя с автором и сказать *да! это же мои слова и чувства!*. Причем и ритм, и форма, и стиль- должны соответствовать содержанию. Здесь этого нет.
Ритм сбит очень много где, почти в каждом стихотворении, в общем, вернемся к прозе.

Рассказы. К сожалению, не знаю, читал автор или нет американских классиков НФ от Бредбери начиная и далее, да и русских писателей малой прозы от 80х годов, но новых тем нет. Новых, интересных идей-нет. И новых форм, вариантов, обыгрышей старых идей- нет. Впрочем, через эту стадию все проходят, так или иначе.
Что хоть как-то вообще остановило взгляд? Розовый медвежонок - приятно, что радость побеждает смерть. Кровавая тетрадь- не ново, зато хэппи-энд, что дисгармонирует с лейтмотивом рассказа и довольно удачно. Преступник ради любви... Видно, что у автора много мыслей. Он их думает. Это не может не радовать. Но обо всем ли стоит писать? Этика в литературе формирует этику аудитории, что не новость...

Но знания есть, умение писать- есть... Таланта не хватает. И понимания отклика слова в душах. Возможно, начитанности мало.

в последнем автор бился бился,но так и не справился с рифмой, как говорил Тихомиров:
Не могу рифмовать с словом ВСЁ:)

Честно, спасибо. Не думал, что ВЫ отметите вниманием мою тему. Мне очень понравилась ваша критика. Из всех известных - это просто напросто лучшая. Правдиво и кратко.
У меня нет таланта, о чём я и говорил в первом посте. Я просто пишу... О многом, о кусках своей жизни и о том, о чём людям не узнать...
Я пытаюсь донести до людей истину этой жизни и не важно, что для каждого оно - своя...
Я просто пытаюсь, а другие - нет. Всем плевать на этот мир...
А я пытаюсь сделать его лучше.
Возможно, я - дурак и идиот. Ибо борюсь с вечностью - но видно, это мой крест...

И поэтому, для умирающего Хаддана и ЛИЧНО для вас, TYANMAO и Улыбчивая, я представляю новый рассказ, который не похож ни на что ранее написанное...




Он улыбался. Улыбался и молчал. Молча смотрел ей в глаза и улыбался. Он всегда так делал, когда ему просто нечего было ответить на её наивные слова. Так просто.
Глупец, дурак. Слишком много о себе возомнивший фанатик. Самовлюблённый эгоист. Трус, тряпка. Любимый. Подлая свинья.
Какие странные, но в тоже время одинаковые слова. Одинаковые и повторяющиеся. Повторяющиеся и надоевшие. Но он слушал её всегда. Слушал, молчал и улыбался.
Внезапно, он резко подошёл и приблизил своё лицо к её личику. Поцеловал в губы. Увидел отражение своих безумно горящих зрачков в её широко распахнувшихся бирюзовых глазах. Улыбнулся. И её слова эхом разлетелись по неосвещённой квартире:
- Я не вернусь.
- Я знаю.
- Что ты знаешь? Ты ничего не знаешь! Мне было плохо без тебя! А ты просто жил как хотел! Напивался, не спал вволю, почти не ел… Что ты с собой делаешь? Ты же выглядишь хуже зомби!
- Всё это не важно. Я просто верил, что ты придёшь.
- Я пришла. Как всегда приходила. И что? Всё как обычно. Прекрати творить такое с собой. Возьми себя в руки! Ты сильный. Ты сможешь стать нормальным человеком.
- Я и так нормален. Это все вокруг ненормальны. Подчиняются непонятно кому и чему. Кто-то религии, кто-то деньгам, кто-то толпе, кто-то правилам и этике, а кто-то судьбе… Бред. Человек творит свою жизнь сам. Каждый сам (цензура) своему счастью…
- Не ругайся, я этого не люблю, ты же знаешь…
- А меня любишь?
- Люблю. Но не вернусь.
Он отвернулся и пошёл в темноту коридора. Его покачивало из стороны в сторону, как и обычно, когда долго не спал. Когда мгла почти скрыла его, он остановился. Внезапно, плечи затряслись и по квартире разнёсся мягкий, но от этого не менее жуткий смех. Многие подмечали, что этот смех вызывает неприятные ощущения и даже неприязнь. Но ему нравилось. Ему всегда нравилось то, что не нравилось другим.
- Куда ты?
- Пойду схожу за пивом…
- А я?
- Пойдём… Я провожу тебя до дома.
Когда она вышла в прихожую, он сидел на стуле, привалившись спиной к стене, почти весь скрытый темнотой. Лишь один глаз поблёскивал в свете окна. Страшно. Что от него можно ожидать? Он такой непредсказуемый и…сумасшедший. Да, да, сумасшедший. Внезапно он склонил голову набок и оскалился:
- Жизнь – это маятник. Качни его и он придёт обратно с удвоенной силой. Но его надо качнуть… Я раскачиваю маятник, и когда он возвращается, то несёт то, чем я его качнул. Злом – зло, добром – добро. Но самое интересное, когда получается противоположное. Качнёшь одним, а вернётся другое. Вот так и всегда…
- К чему это?
- А к тому, - его голос упал до шёпота, - что я всегда верил и верю в себя и свои силы. А ещё… Я верил в людей. Всегда отдавал им самое лучшее, что мог, делал ради них всё, что было в моих силах…
- Верил?
- Да. Но маятник всегда возвращался противоположным… Говорят, что ко всему можно привыкнуть, даже к боли. Но не в этом случае. Где-то была прекрасная фраза… Что такое обида? Это когда тебя насмерть ранит близкий тебе человек… Интересно, - он хихикнул, - сколько раз можно ранить насмерть, пока не наступит смерть души? Моя душа огрубела от постоянной боли. Я уже не надеюсь ни на что. Надежда умирает первой. Я уже давно никого не люблю… Потому что моя любовь умерла последней. Я только верю. В себя и свои силы. И моя вера умрёт лишь со мной…
- Ты опять говоришь только о себе! А я?!
- Ты… Ты… Ты… Отражение. Упрекаешь меня в том, что делаешь всегда сама. Могу я хоть раз поговорить именно о себе? Слушаю-то я всегда о тебе…
Упругим рывком резко встал со стула. Негромко звякнули металлом ключи в руке. Накинув чёрную кожаную куртку, он открыл входную дверь и вышел на лестницу. Она вышла за ним. Снова звякнули ключи. Замок громко клацнул два раза.
- Ты постоянно твердишь, что ты слабая, - спускаясь по лестнице, рассуждал он, - потому что ты хочешь уверить в этом всех. Стать сильнее, убеждая. Ты не веришь в себя… Это плохо. Одиночество позволительно немногим людям…
- Тебе что ли? – съязвила она.
- Да. Мне. Я одинок всегда и со всеми. Даже в компании. Да что компания, когда вокруг человечество, а ты – один… Ценить. Надо уметь ценить каждую секунду, каждый момент жизни. Ведь ты строишь её сам. Если ты не ценишь мгновения жизни – никто не будет ценить и тебя.
- О да… Ты ценишь моменты… Губишь себя и свою жизнь! Не спишь, не ешь, постоянно пьёшь!
- Верно, ценю, - он вдруг остановился и нараспев прочёл:

…А кого-то время не лечит,
А кому-то – прижаться б к кому-то.
Кто-то скажет: за утром – вечер,
Кто-то скажет: за ночью – утро.

А кому-то обрыдли вина,
А кому-то и пиво в радость,
Кто-то ищет горечь в калине,
Кто-то в ней же находит сладость…

С этими словами он дошёл до входной двери. Вздохнул печально и посмотрел на неё. Он прекрасно видел в темноте. Королева. Высокая, стройная, с красивой фигуркой и прекрасным личиком. Лучшая. Жаль этого не понимает…
Они вышли на улицу. Тоскливо завыл осенний ветер, раскачивая фонари с мертвенным светом дневных ламп и закручивая маленькие вихри опавших листьев. Невдалеке стояли две группы характерно одетых людей. “Братки”. Разговор шёл на повышенных тонах. Уже было достаточно холодно и облачка пара вырывались из-за рта. На улице было практически безлюдно. Даже машин было вдвое меньше обычного. Пустой и холодный город.
Он повернулся к ней лицом. Постоял, молча посмотрел ей в лицо. Улыбнулся. И спросил:
- Ты не вернёшься ко мне?
- Нет. Я решила.
- Ты в меня не веришь?
- Нет, не верю.
Он снова улыбнулся. Потом посмотрел на свои руки. Ухмыльнулся. Медленно сложил пальцы правой руки “пистолетом”. Второй рукой имитировал зарядку патрона и приставил “пистолет”себе к виску. Постоял пару минут молча и сказал: “А я в себя верю. Ты ко мне вернёшься, хоть и не скоро.” Улыбнувшись, “нажал на курок”…
Выстрел прозвучал слишком громко в застывшей тишине… Разговоры “братков” перешли к разборкам. Пуля вошла точно в висок. Вера никогда не умирает и не предаёт…

за темой, к сожалению, с самого начала не следил, позже обязательно найду время перечитать все
пока что хочется сказать спасибо автору за возможность прочесть последнее произведение - отлично

Эта вещь невероятно отличается от предыдущих... Что ж мне так везет-то... Спасибо Вам. Я... отойду немного, подумаю, пере-живу, и напишу. Не ожидала, признаться...

Нескоро- это когда?

Перечитала несколько раз, трогает. Понравился образ с маятником, но в тексте есть и очень много штампов: если куртка, то обязательно черная кожаная, если ветер, то завыл, если тишина, то застывшая и т.д. Ищи другие образы, к тому же тебе это по силам.