Реальный Хаддан, или случайно неудалённый "Документ Microsoft Word" в базе данных ФСБ
 

В общем, рассказец, выкладываю первую часть! Вторая пока в процессе написания... прошу не судить строго за придавания реальным людям каких-то нереальных для них черт характера... ещё прошу не относиться слишком серьёзно к сюжету - в конце концов, всё в нашей жизни пародия... на чьё-то представление о счастье...
2004 год, Вильнюс
Звонок раздался неожиданно, Пая как раз пила на кухне кофе и лениво просматривала газету. Она встала и пошла к трубке – та лежала на журнальном столе. Сонным голосом Пая ответила:
- Аллё…
- Доброе утро, госпожа Пая! – раздался незнакомый мужской голос.
- Вы кто?
- Главное – не бросайте трубку, от этого зависит не только Ваша судьба.
- Представьтесь!
- Хорошо, настоящее имя я вам всё равно не скажу. Зовите меня Луб.
- И что дальше, господин Луб?
- А дальше, Пая, Вам придётся встретиться с Вашим напарником, сегодня, на углу Вашей улицы в кафе «Старый Город» через час.
- С какой стати я должна что-то делать?
- Вам надо напоминать о Ваших долгах перед нашей организацией?
- Ясно… - Пая узнала интонации, дело приобретало совсем другой цвет.
- Думаю, вопрос «Вы согласны» будет риторическим?
- Да, к сожалению. До свидания, Луб.
- До скорого. Свидания.
Пая в ярости бросила трубку на столик. Её нашли – вся конспирация оказалась лишь ширмочкой, за которой невозможно спрятаться, но её не убили. Значит, она им ещё нужна. Значит, ещё есть шанс бороться.
Она вернулась на кухню, с сожалением посмотрела на недопитый кофе и недочитанную статью про влияние Интернета на психику человека. «Так, такой богемный стиль мне не подходит» – рассудила она, вылив остатки кофе в раковину и выкинув газету. Вместо них она достала из шкафа новую пепельницу и дорогие сигареты с зажигалкой Зиппо. Первая затяжка далась трудно – давно ей не доводилось строить из себя железную леди. Но постепенно дым приобрёл знакомый вкус, и вместе с дымом нахлынули воспоминания.
…Москва, лето, вечер – в окнах ещё горит свет, а под ними ещё играют на гитарах пьяные школьники. Она сидит за столом и мечтательно смотрит в окно на луну, туда, где по её мнению кто-то должен быть, кто-то более справедливый и правильный, чем все те, с кем она встречалась здесь. Мама с папой пили чай на кухне и о чём-то беседовали. Вдруг из коридора раздался какой-то незнакомый шум, она выглянула из своей комнаты посмотреть – входная дверь шаталась на косяке, а в проёме стояли два человека кавказской национальности с автоматами в руках, за ними нервно ходил из стороны в сторону невысокий щуплый человек, то и дело глядя на свои часы. Один из кавказцев захлопнул дверь в её комнату, и обо всём, что происходило дальше, она могла только догадываться по звукам. Кто-то кричал, кого-то били, о чём-то тихо говорили, потом дверь в её комнату открылась и вошёл папа – такой, каким она его никогда не видела: постаревший, с грустными глазами, но при этом очень строгий, жёсткий и решительный.
- Собирайся! – сказал он, - у нас есть пять часов, чтоб ты успела уехать! Так что быстро!
Маленькая девочка Пая вовсе не понимала, зачем и куда её хотят отправить, она не знала, что брать с собой, но инстинктивно она кидала всё самое ценное: старую куклу, бывшую когда-то любимой игрушкой и ставшую теперь амулетом, кофточку, которая уже была немного мала, но всё равно оставалась любимой, и кучу прочих мелочей, которые берут только тогда, когда уезжают на совсем.
Через час они уже были в аэропорте – мама не поехала, она осталась плакать дома. Поехал только папа, но и он не стал заходить с ней в аэропорт, он просто долго ей что-то объяснял и рассказывал, говорил, что её встретят – какой-то дядя Миша, говорил, что теперь её будут звать по-другому и они скорее всего больше никогда не встретятся, а потом он ушёл. А она осталась – одна, одна на всю жизнь.
В Праге её встретили – «дядя Миша» рассказал ей все её новые данные и сказал, что её кодовое имя теперь будет – Пая, чтобы всегда слушалась, что он ей говорит. Всё это делалось только для того, чтобы спрятать её от врагов родителей. Нет, родители были хорошими людьми, просто они работали в КГБ, а это не для кого хорошо не заканчивалось. Пая, конечно же, слышала о КГБ, но допустить, что служба в нём грозит такими страшными последствиями, не могла. Вот с тех пор и началась её новая жизнь…
Первые несколько лет она всё время меняла города, страны, неизменимым оставался лишь Дядя Миша, который заботился о ней, как о родной дочери. По началу она сильно нервничала, плакала в углу, а по ночам ей снились родители. Но потом привыкла, стала курить крепкие дешёвые сигареты, пить дешёвое вино…
И вот пять лет назад она оказалась в этом городе, где и жила себе спокойно, решив, что приключения закончились и можно расслабиться. Она завязала со всеми вредными привычками и стала жить нормальной жизнью – у неё появились друзья, несколько поклонников, увлечения… И вот её нашли….
Прямой связи с Дядей Мишой и кем-либо из его ведомства у Паи не было, те считали, что неблагоразумно оставлять ей столь явный компромат на себя и столь явные выходы на них. Была лишь сложная система связи через почту – но на её выполнение уходило два дня. Впрочем, рассудила она, хуже от этого не станет.
Пая заколола волосы, надела строгий костюм, нанесла на лицо минимум краски на лицо и вышла из дому. Почта находилась на другой стороне улицы, но на входе её ждал сюрприз – два человека в штатском с сигаретами в зубах. Пая уже слишком хорошо знала этот типаж людей – гебисты ждали её, связь с руководством отменяется. Что ж, тогда вперёд за орденами в «Старый Город». Идя туда, она прекрасно понимала, что за ней ведётся слежка, но слежка была настоящей, а не такой показной, как те двое с сигаретами, потому выследить преследователей ей было не дано. Она открыла дверь в это кафе, которое сама всегда проходила мимо – считала его прибежищем алкоголиков и бедных студентов. Зайдя внутрь, она поняла, что была абсолютно права в своих подозрениях.
Едва за ней закрылась дверь, как она почувствовала у себя на плече мужскую руку. Пая дёрнулась в сторону, но профессиональный голос прошептал ей на ухо:
- Спокойно, Маша, я – Дубровский.
- Агент, значит? – не оборачиваясь, прошептала она.
- Да, а теперь ты пройдёшь за столик в правом углу и будешь ждать меня. Вперёд!
Пае не оставалось ничего, как подчиниться – слишком уж строгий и уверенный голос был у этого человека. Сам он подошёл через пять минут с бутылкой пива и, громко сказав «Разрешите?», уселся напротив. «Очень даже ничего агент» - подумала Пая, глядя на короткую ровную стрижку, вытянутое лицо и умные глаза.
- Что ж, о Вас мне всё известно, так что представлюсь сам – агент ФСБ, куратор в Прибалтике, временно назначенный куратором Лондонской операции. Отсюда и кодове имя – Лондо. Больше Вам ничего обо мне знать не надо.
- Я и не просила…
- Всё равно нам с вами долго работать, - он хитро подмигнул.
- Зачем? Просто схватите меня и отдайте врагам отца!
- Враги отца… враги Вашего отца – мои начальники в Москве. Судьба поставила их на место, где когда-то стоял сам Ваш отец и убивать его они не собираются. Пока что. Ведь даже Вам дали спокойно уйти.
- Но потом же искали по всей Европе.
- Конечно, просто надо было убрать Вас из мест контакта с потенциальными фигурами, которых мог заинтересовать Ваш отец – ни нам, ни вам этот расклад был не выгоден. Только этому вашему Дяде Мише, продажной сволочи – ведь он уже давно в поте лица пашет на ЦРУ. Точнее, пахал, - Лондо усмехнулся.
- Что с ним?!
- Кормит рыб в Балтийском Море – пришлось убрать, сам нарвался, нельзя так открыто торговать секретами.
- Вы не знаете, каким он был! – Пая почувствовала, что вот-вот разревётся и весь её образ железной леди полетит к чёртовой бабушке.
- Я как раз знаю – отлично знаю… а Вы заблуждаетесь, ведь он был таким ласковым исключительно из-за вашей значимости. Впрочем, со временем она перестала быть столь большой и он оставил вас в покое здесь. Это место устраивало и нас – так что мы решили отстать от Вас. Но, понимаете ли, недавно к нам попали Ваши фотографии – и мы поняли, что именно Ваш типаж нам и нужен.
- Зачем? – выдавила она из себя, по лицу её текли слёзы.
- Ой, Вы плачете! А я сижу тут и разглагольствую – идите умойтесь, немедленно. И не пытайтесь бежать…
Пая встала и пошла по направлению к двери с надписью WC. Она посмотрела на своё отражение и ужаснулась – красивая девятнадцатилетняя девушка с неумело собранными волосами, размазанной тушью в старом грязно-сером костюме, да уж, это не железная леди, а леди-бомж какая-то. Костюм переодеть не получится, а всё остальное можно исправить – волосы весело выпрыгнули из-под заколки и упали симпатичной чёлкой на глаза, а краска и слёзы сменила жизнерадостная улыбка, в конце концов, кто такой этот Дядя Миша, ведь он ничем не лучше этого Лондо. Она ещё раз критически глянула на себя, намазала яркой помадой губы и вышла обратно в зал.
Лондо улыбнулся и сказал:
- Вот именно такая Вы нам и нужна, ну ещё неплохо бы костюм сменить. А теперь обо всём по порядку. Думаю, Вам известно, что есть один олигарх, который очень интересует нашу организацию, и проживает он, как Вы уже наверно догадались, в Лондоне. Кодовое имя – Ольховский. Вычислить-то его несложно, а вот взять и посадить – куда сложнее. Тогда было принято решение копать через его знакомых, и вот попался один, с виду не примечательный студент, с которым они встречаются каждую среду – в разных местах, да и студент всё время в разном гриме – если не заниматься вплотную, то вычислить очень сложно. Встречи занимают от пяти минут до получаса, и результатом их каждый раз является телефонный разговор студента с Москвой – якобы он каждую среду звонит своей маме. Да и обставлено всё довольно умело – так послушаешь и почти веришь, но, тем не менее, шифровщики нашли в разговорах повторяющиеся комбинации, фразы и присказки, употребляемые неправдоподобно часто и не всегда в подходящем месте. «Маму» студента мы вычислили – пенсионерка, которая никогда не имела детей. Вот тут мы окончательно убедились, что попали в точку, но способ её связи с местными структурами долгое время оставался для нас тайной – круг её контактов был ничтожно мал: продавщица в магазине, соседка и несколько таких же, как она, на лавочке во дворе. Мы отработали всех, но дальше этого круга так и не ушли. Конечно, параллельно мы проверяли и другие контакты студента, но это было гораздо сложнее, а эта версия, столь перспективная и необъяснимая, никак не желала приносить плоды. И тут один из наших агентов заметил, что очень часто в сберкассе нашей пенсионерке насчитывают несколько больше того, что она должна получить. Все работники этого заведения в тот же день были у нас на допросе – все показали, что такое задание им даёт директор. От директора цепочка потянулась в сбербанк, а оттуда уже непосредственно в ГосДуму – конечно, это не три человека, но я не думаю, что вам интересно и нужно знать все звенья этой комбинации. Но мы увидели только то, как госпожа получает зарплату! То, как она выполняет работу было нам неизвестно. Вот тут и последовала серия убийств – пенсионерка умерла от того, что забыла закрыть газ, в сберкассу подбросили бомбу (на следующий день ответственность за акт на себя взяли сразу десять террористических организаций), сотрудник сбербанка в нетрезвом виде упал с балкона и, наконец, депутат был расстрелян из автомата – его смерть не вызвала подозрений, слишком многим он и так мешал. У нас остался один студент, который неожиданно перестал встречаться с интересующим нас Ольховским – мы поняли, что организация решила залечь на дно, также поняли, что за всем этим стоит кто-то выше ГосДумы.
- Вы не боитесь мне всё это рассказывать? – перебила его Пая, мозг которой уже отказывался воспринимать информацию.
- А что Вы сделаете? Расскажете об этом англичанам – они и так в курсе, уже в курсе. Нашим – да кто Вам поверит? Слишком у Вас заманчивый мотив клеветать на нашу организацию. А те, кто могли бы поверить Вас и слушать не станут. Да и не выйдет у Вас ничего – с этого момента Ваша жизнь принадлежит нам, Вы и дёрнуться не сможете без нашего ведома.
Только в эту секунду Пая осознала, куда она попала. Ей стало страшно. Но она по-прежнему не понимала, зачем она им – неужели организация с такими возможностями нуждается в помощи бедной студентки? Лондо наблюдал за ней с интересом, потом наконец сказал:
- Что ж, подруга дней моих суровых, думаю, следующая наша встреча состоится уже завтра – я расскажу Вам всё остальное, пока Вам надо понять то, что я сказал до этого. Особенно моё утверждение о Вашей жизни – пока не поймётё это, сотрудничество не выйдет. Имею честь! – он резко встал и ушёл, не сказав ничего о месте завтрашней встречи, но она понимала, что не прийти не получится.

На следующий день Пая проснулась в прекрасном настроении, которое улетучилось как только она вспомнила вчерашний день. «Обидно, - подумала она, - вот, когда у тебя всё хорошо, просыпаешься в паскудном настроении, а если плохо, то получается такая фигня!». Она прошла на кухню, посмотрела на лежащую на столе пепельницу, убрала её в шкаф и достала оттуда банку с кофе, демонстративно опустив её по середине стола. В университет она сегодня не собиралась – не было смысла. Делать было определённо нечего… от рассуждений её оторвал дверной звонок. На пороге стоял Лондо:
- А в университет зря не пошли! Нам неграмотные сотрудники не нужны! Впрочем, раз уж не пошли, не будем терять времени – едем, машина внизу.
- Куда? – тупо спросила Пая.
- В ресторан, не всё же нам в этом дурацком кафе сидеть! Всё, время не ждёт – мне ещё сегодня улетать, всё-таки куратор.
Пая оделась быстро – без всяких премудростей, джинсы и футболка. Этот стиль ей шёл больше всего, да и судя по всему этого от неё ждали спецслужбы. Во всяком случае Лондо одобрительно кивнул и, взяв её под руку, повёл к машине.
В машине он молчал – только пару раз что-то сказал водителю, тот лишь кивал. Пае уже не было страшно – скорее уже даже смешно, слишком уж всё было киношно. Но кино ведь и снимают живые люди…
Ресторан оказался красивым, дорогим и вкусным. Персонал узнал Лондо и их проводили на приятную летнюю террасу, куратор ФСБ в Прибалтике тут же заказал какой-то особый сорт вина, предоставив ей выбирать блюда. После чего улыбнулся и сказал:
- Во время еды я не привык общаться о деле, неэтично это как-то. Так что выбирайте тему для беседы.
- Хм, - Паю начинала забавлять галантность спецагента, - Скажите мне, Лондо, вот Вы так молоды, а уже успели сделать карьеру. Ведь Вам нет ещё и двадцати!
- Вы не знаете, сколько мне лет, и никогда не узнаете – это раз! В нашем деле возраст не имеет значения, когда тебя готовят к такой службе от рождения – согласитесь, между тридцатилетним и двадцатилетним разница невелика. Это два! Я удовлетворил Ваше любопытство?
- От рождения? – Пае вдруг стало жалко этого человека, который наверно никогда не знал, что такое детство. Впрочем, знала ли она?
- Именно, но об этом Вам знать вовсе не следует. А то вдруг я ошибся в своих расчётах…
- Каких?
- Я же сказал, о деле после.
- Вы правы, Лондо. И давайте перейдём на «ты», а то, чувствую, нам предстоит долгое сотрудничество.
- Отлично – хорошо, что именно ты предложила этот шаг.
Они говорили ещё о многом – почти обо всём, о чём могут говорить мужчина и женщина на второй день знакомства. Потом он расплатился и предложил прогуляться по набережной – чтоб в неформальной обстановке поговорить о судьбе человечества, которая, как он выразился, поставлена на карту. Лондо вовсе не был похож на тех пародийных кегебешников, которых показывали в американских фильмах, чем несомненно нравился Пае.
- Значит, так, - наконец, заговорил он, - как я уже говорил, последней ниточкой к Ольховскому оставался студент. Его мы и взяли в разработку за неимением более перспективного материала! Нашли у него две основные слабости – женщины и ностальгия, тщательно скрываемая за показной ненавистью к Совку. Последствие этой ностальгии – его страсть к русским онлайн играм, явление, очень частое для эмигрантов. С этой стороны и было решено копать… будет создана игра, где интересующий нас субъект окажется первым реально играющим персонажем и чуть ли не самым заметным человеком. Работа над её созданием, переписка с ним по этому поводу уже ведётся! Было принято решение, что там ты познакомишься с ним – твоя особа подходит под его типаж идеала, плюс ты безупречна в своей легенде, в отличии от всех наших сотрудниц. Нам ведь предстоит работать против британцев, а у тех спецслужбы тоже не дремлют.
- Но вы ведь действуете столь открыто, нас могут увидеть!
- Нас с тобой – вполне! Это меня устраивает, о том, кто я такой и обо всей операции знают очень мало людей. По легенде я что-то типа твоего полуухожёра-полудруга. Так что как видишь всё просто – как только у вас начнётся виртуальный роман, я сообщу тебе вторую часть плана. Пока всё ясно?
- Предельно, кроме того, зачем всё так усложнять, почему нельзя в реальности?
- Затем, что удар надо наносить оттуда, откуда не ждут. Да и не тебе это обсуждать, над операцией работала целая бригада психологов, операция «Хаддан – охота на Медведя».

Москва, Осень 2004 года
Дмитрий переминался с ноги на ногу в приёмной. Он то и дело доставал из пиджака расчёску, чтоб довести свои волосы до идеала. Получалось это весьма сомнительно. Последний человек, сидящий перед ним уже зашёл, и следующая очередь была его. Какого чёрта он ввязался в эту авантюру? Неудавшийся программист, работающий продавцом пылесосов, готовился стать почти Богом. С чего всё начиналось?
…Он вышел из супермаркета, где работал консультантом, огляделся по сторонам и, вдохнув во всю грудь воздуха, собрался домой. Его остановил какой-то человек, попросивший закурить. Дима покачал головой – он уже давно зарёкся давать незнакомым людям закурить. Но незнакомец не спешил уходить, вместо того он спросил:
- Дима?
- Кто Вы? – продавец пылесосов начал нервничать.
- Тот, кто в корне изменит вашу судьбу. Так что пойдёмте со мной!
- Не собираюсь я никуда идти! – Дима повернулся и быстро пошёл в другую сторону.
- Жаль! – донеслось ему в след, - Вам ведь от нас не уйти!
Когда он зашёл домой, за столом сидел и спокойно пил чай его новый знакомый. При виде Дмитрия он улыбнулся и жестом предложил присесть…
Потом ему рассказали о том, что ещё со школы за ним с интересом наблюдали – после того, как он написал свою первую программу на уроке информатики. Теперь их организации (слово «спецслужбы» этот человек не упоминал) понадобился как раз такой непризнанный гений – для чистоты операции, с неопровержимой легендой. Так Дмитрий попал в совершенно секретную операцию «Хаддан»…
И вот он стоит в Кремле, от былой радости не осталось и следа – остался лишь страх. Наконец, его вызвали, на ватных ногах он зашёл внутрь. Человек, сидящий за столом улыбнулся и сразу направился к бару. Это был маленький, щупленький человечек лет сорока с уже почти лысой головой в очках, за которыми скрывались хитрые и вечно бегающие глаза. Он достал из бара початую бутылку коньяка и два бокала – специальные, коньячные, а не какие-то там фужеры, или, упаси Бог, стопки. Кроме всего прочего один из шефов ФСБ и ответственный за операцию «Хаддан» Иван Иванович был неисправимым снобом. Наконец, он заговорил:
- Рад видеть Вас, Дмитрий в этом новом для Вас месте – понимаю, привыкнуть ко всей бюрократии, таящийся в этом здании, сложно, но где, как ни тут мне спрятать свою хитрую еврейскую рожу? – Иван Иванович улыбнулся, он был каким-то странным воплощением еврейского патриотизма с элементами антисемитизма.
- Отличная идея! – одобрил Дмитрий.
- Вот и прекрасно. Что ж, рад сообщить Вам, что наша с Вами прибалтийская знакомая проходит стажировку вполне успешно – специалисты ей довольны, говорят, что Никита отдыхает! Впрочем, нам она в оперативной работе, надеюсь, не пригодится. А Вы меня чем порадуете?
- Хм, проект уже полностью разработан, и я жду только Вашего указания.
- А что там наш мажорчик?
- Мажорчик, как Вы изволили обозвать Артёма, очень приятный человек.
- Без Вас знаю, - Иван Иванович не терпел издевательств над собой даже в такой форме, - работа у него быть приятным! Он, между прочим, подозревается в организации убийства Президента! – шеф ФСБ поднял руку.
- Ни ему, ни Вашему Ольховскому наш Президент нафиг не нужен! – Дмитрию стало смешно – не могли уже поумнее что-либо придумать.
- Не Вашего ума дела! – Иван Иванович окончательно рассердился, - или захотелось обратно… к пылесосам?!
- Ладно, извините, виноват, исправлюсь, - Дима вздохнул.
- Вот, - патриот еврейского народа улыбнулся, - другое дело, а то, что это мы с Вами как дети! – подумав, он добавил, - ей-Богу.
Какому Богу молился Иван Иванович Дмитрий не знал, но очень надеялся, что не иконе Андропова.
- Давайте лучше выпьем, что ли! – ответственный за операцию протянул Диме бокал с коньяком.
- За успех операции! – тихо сказал Дмитрий перед тем, как выпить.
- За успех, Вы, кстати, придумали себе виртуальное имя?
- Да, меня будут звать дюкей.
- А я думал, что гад, - рассмеялся Иван Иванович, - ну в смысле Бог по англичански!
- Я люблю оригинальность, - улыбнулся Дима.
- Назревает тост «За оригинальность», но перед тем, как выпить, хочется всё-таки узнать, как же будет зваться в вашей игрушке наш заламаншевский друг?
- Насколько мне известно, Маг Древности.
- Маг? Да ещё и Древности? – Иван Иванович нахмурился, - Ну посмотрим мы на твои фокусы, иллюзионист. Я обещал «За оригинальность!», чего же мы ждём?
- Того, пока Вы нальёте, - улыбнулся Дима.
- Действительно, что это я? Совсем старый склеротик стал! – шеф засуетился.
«Тебе бы бухгалтером в сберкассу!» - подумал Дима. Как будто прочитав его мысль, шеф одел «рабочее» выражение лица и серьёзно сказал:
- Только попробуй, сосунок, мне какую-то шутку с англичанином выкинуть, я же тебя сгною! Конечно, хорошо, что ты к нему так по доброму относишься, но только попробуй ему хоть намекнуть на нас, я тебя своими руками в унитазе утоплю! Ты у меня дерьмо жрать будешь! Понял, сучёнок? Ну а теперь выпьем! За оригинальность, так сказать, господин дюкей!
Дрожащей рукой Дима поднял бокал и сделал глоток, коньяк камнем упал в желудок, почему-то отдавшись болью в груди. Программист схватился рукой за сердце, чувствуя, что сейчас упадёт в обморок.
- Что это Вы? – Иван Иванович удивлённо поднял брови, - испугались? Это я так шучу, глупые шутки старого еврея! Полно Вам, Вы ведь нам ещё нужны, пока Вас никто не тронет! Радуйтесь! Живите! И пейте, пока наливают!
- Можно я пойду? – Дима едва смог выговорить эту фразу.
- Идите, и не стоит Вам делать нагрузок на сердце – я узнавал, оно у Вас больное! – Иван Иванович хитро подмигнул и потом добавил: - На следующей неделе запустим проект! Настало время большой игры!
На следующий день Дима проснулся с ужасной головной болью и покалыванием в сердце, рядом сидела супруга и с укором смотрела на него:
- Пить вредно!
- Сам знаю, - прохрипел Дима, - а я сильно буянил?
- В меру… только кричал что-то о несправедливости и предрешённости – на тебя не похоже.
- Да так, я же ходил вчера на встречу одноклассников, так один рассказал, что связался с ФСБ и каким страшным последствием это приводит, говорил, что эта организация знает всё и про всех, - Дима сладко потянулся, постепенно приходя в себя, или по крайней мере делая вид, - врал, наверное.
- Странно… - сказала жена и встала.
- Что – странно?
- Ты говорил, что идёшь на встречу однокашников…
- Ну перепутал, ну с кем не бывает, - торопливо забормотал Дима.
- С тобой такого не бывает, никогда. Ты врёшь, по-моему, ты зря взялся за этот хаддан.
- Не зря, кстати, на следующий неделе мы его первый раз запустим – потом будем долго тестировать, а потом введём первого игрока – есть у меня один на примете. Представляешь, эмигрант? Очень интересный молодой человек, хочешь, познакомлю?
- Дима, не заговаривай мне зубы.
- Жена и работа – вечный выбор! Но я, как морально-правильно-воспитанный-на-советском-телевидении-человек, выберу жену!
- Послушай, человек, если этот ритм будет продолжаться, я же тебя брошу!
- Не бросишь, потому что любишь!
- Ты так уверен?
- Уверен, - грустно сказал Дима, печально глядя на жену и думая о том, что с ними будет лет через пять, когда операция уже будет выполнена…

Австрия, январь 2005 года
Пая с восхищением смотрела на снег – она так любила радоваться простым и банальным вещам, которые, тем не менее, были потрясающе красивыми. А что ей ещё оставалось? Всё остальное у неё уже отобрали, вот разве что такие подачки, как эта поездка в Альпы. Наверное, боятся, как бы её не перекупили, а она и не собирается продаваться – слишком уж она негативно относится к таким девушкам.
- Привет! – жизнерадостный голос Лондо раздался из прихожей номера, - а я вот к себе шёл, решил к тебе зайти – думал, что не застану, а ты тут. Небось целый день торчишь?
- Торчу, что же мне ещё делать? Знаешь, как мне всё это надоело? Вся эта практика?
- Знаю, потому мы тебя и вывезли на месяц в дорогой альпийский курорт – между прочим, моя идея была, а ты, вместо того, чтоб меня поблагодарить, сидишь тут сопли льёшь! Сходила бы на лыжах научилась кататься или в баньке бы попарилась!
- Лондо, ты меня извини, но я хочу домой, и ещё я хочу, чтобы это всё закончилось.
- Подруга, да у тебя депрессия… будем лечить, я мигом! – Лондо выбежал в коридор.
Пая улыбнулась ему в след – образ этого простого и немного романтичного рубахи-парня у неё никак не вязался с представлением о непоколебимом страже порядка. Через минуту Лондо уже бежал обратно с бутылкой шампанского в одной руке и красивым букетом в другой. «А по возможностям вполне вяжется» - добавила про себя Пая.
- Ну что, выпьем, Пая, где же кружка? – сказал Лондо, протягивая ей букет.
Девушке ничего не оставалось, как пойти за бокалами. Наконец, куратор ФСБ в Прибалтике сделал вид, что хочет сказать тост, и заговорил:
- Дорогая Паечка, я уже давно хотел тебе сказать, что с того самого дня, как мы познакомились, ты мне очень нравишься! Не знаю, нравлюсь ли я тебе, но всё равно хочу, чтоб ты знала это!
- Лондо, - Пая набрала воздуха, чтобы сказать то, о чём она так долго рассуждала последние полгода, - ты – очень хороший человек, и, возможно, между нами что-то и было бы, но не в сложившейся ситуации! Вот и всё…
- Всё, - кивнул Лондо и залпом выпил шампанское, - я пойду, но, думаю, ты не откажешь мне в сегодняшнем ужине, тем более у тебя и выбора-то нет!
Он быстро встал и вышел из номера, оставив Пая один на один с зеркалом – самым честным собеседником в последнее время:
- Ну что, подруга, отшила ты агента? Отшила! Легче стало? То-то и оно, что не стало. Почему? А вот это уже сложный вопрос… ты ведь никогда не любила служебные романы, даже фильм так и не посмотрела из-за названия… впрочем, ладно, забудем об этом, правда, подруга? В пору подумать о себе!
За ужином Лондо молчал о неловком инциденте и, казалось, что её слова никак на него не повлияли. Потом он предложил ей прогуляться до небольшого городка, расположенного рядом, добавив, что прогулка вызвана чисто деловой необходимостью. У одной из многочисленных таверн города он попросил его подождать и через пять минут вышел оттуда с большой папкой.
- Ну что ж, раз отдых у тебя не пошёл, займёшься делом – тут личное дело твоего будущего подопечного со всеми мелочами, которые тебе обязательно потом пригодятся, а мне сегодня же надо возвращаться в Латвию. Было очень приятно провести время, до встречи – насчёт твоей обратной дороги я распоряжусь, не волнуйся. Занимайся делом! – он быстро, как и всегда, ушёл, через минуту его след исчез в темноте и начинающейся метели.
Пая с сожалением смотрела туда, где только что стоял он. Ей стало очень грустно и жалко себя – в первый раз за всё время, казалось, что путь обратно в гостиницу будет страшнее всего того, что она уже прошла и морально и физически. А ещё ей стало жалко Лондо – такого же узника обстоятельств, как и она.
До отеля она всё-таки дошла, поднялась в номер и тут же упала на кровать – ей было холодно и одиноко. Через силу она встала и залезла под горячий душ, по её щекам тут же полились тёплые и солёные слёзы.
Пая вышла бледная и тут же села за стол, где уже лежала в ожидании открытая папка.
Она быстро пробежала взглядом все анкетные данные, почерпнув для себя только то, что он 17-летний студент Артём из Лондона. Пролистала все фотографии – от детских до нынешних, отметив то, что парень он явно симпатичный. Просмотрела какие-то его творческие наработки, «развитие таланта», как писал один из исследователей. Самое занимательное было в конце – развёрнутый психологический портрет:
«Интересный человек с лёгким оттенком непризнанности и непонятости, что проявляется регулярными нервными вспышками по отношению ко всем, в особенности к тем, кого он не знает. Человек раскованный и компанейский, про таких иногда говорят «душа на распашку», но этим он лишь прикрывает свою замкнутость и скромность, не дающую ему реализовать многое из того, что он уже успел запланировать. Человек несомненно амбициозный, что подстёгивается большими материальными и умственными способностями…»

2005 год, весна, Лондон
«Лондон – город контрастов» подумал Артём, глядя на араба, моющего витрину магазина Дольче Габанна. Бутики, существующие за счёт бедноты других, ведь этот араб – не единичный случай, его мама вполне возможно сейчас «варит» джинсы почти от дольче, которые купит третий араб, а потом очередной мажор увидит эти джинсы, мешком висящие на бедном мальчике и купит себе настоящие… вот так, подделка порой лучшая реклама, а богатые живут именно так только за счёт бедных.
«Ладно, чья бы корова мычала!» - подумал он, поправив пряжку от гуччи. Словно отреагировав на это его движение, в кармане завибрировал сотовый. «Что за дебильное слово – сотовые» - подумал он, отвечая на чистом английском:
- Да, дорогая?
- Я приготовила сегодня пирожков на ужин, придёшь?
- Куда же я от тебя денусь! Целую!
- Я тебя тоже люблю!
Артём посмотрел на часы – время ещё было. «На ужин» - значит, к восемнадцати, а «пирожки» - кафе с живописным названием «У Темзы». Фраза «Я тебя тоже люблю» свидетельствовала о том, что всё в порядке и маскировка всё ещё работает. До встречи с представителями британской контрразведки оставалось два часа, а убить время в Лондоне было проще простого…
Ровно в 18:00 Артём вошёл в кафе и спросил у официантки про столик для мистера Смита, та провела его на второй этаж, оттуда на открытую террасу, располагавшуюся прямо над тихими водами реки Темзы. Через минуту к его столику подошёл один из представителей лондонских хиппи – одетый в дырявый плащ и такие же брюки длинноволосый мужчина с шеей, обвязанной ярко-цветным шарфом и в такой же вязанной шапочке на голове. Он жестом попросил разрешения присесть, Артём брезгливо кивнул.
- Как там последний раз сыграла Англия? – осведомился бомж, сев на стул.
- Выиграли, Англия не из тех, кто станет проигрывать…
Бомж задумчиво кивнул и улыбнулся. Агент Рипли, как любил себя называть «бомж», был непревзойдённым мастером переодеваний и перевоплощений. Он делал это даже тогда, когда ситуация совсем не требовала – как, например, сейчас. Рипли делал это для души. Для каждого образа у него была своя система паролей, и он заставлял всех коллег выучить все, называя это «небольшой платой за его представления со скромной претензией на талант».
- У меня большие планы на вечер, - заговорил Артём, придвинувшись ближе к столу, - так что давай быстрее решать наши проблемы.
- Проблем нет, нас просто заинтересовало, как твои дела – не можем же мы просто так бросить своего агента в городе.
- Теперь уже бывшего!
- Ошибаешься, самое интересное ещё только впереди. Не расслабляйся – наши русские друзья только этого и ждут.
- Всё равно я почти ничего не знаю.
- Ты знаешь слишком много, и другая организация вполне возможно тебя бы уже прихлопнула.
- А вы у нас, стало быть, гуманисты?
- Нет, ты нам ещё нужен – знакомый нам с тобой богатый дядя уже не играет столь большую роль в нашей политике, а вот заинтересованные в нём русские нам пригодятся.
- Значит, я наживка?
- Именно, но как тебя будут ловить – для меня пока секрет. Послушай, почему у тебя нет девушки?
- Причём здесь?
- Самый старый, но тем не менее самый действенный способ вербовки – через постель.
- Вам повезло, для этого мне нужно чувство, а его в последнее время совсем мало.
- Тем лучше, - кивнул Рипли, - но будь на чеку.
Бомж встал из-за стола, махнул рукой и направился к другому, громко завопив:
- Мистер, может, хоть вы не обделите беднягу парой пенсов, а то оксфордскому мажору жалко!
«Оксфордский мажор» Артём направился к выходу. На улице он поймал такси и поехал домой. Он так надеялся, что всё закончилось, а оказалось, что всё только начинается – очередные шпионские игры, холодная война бесконечна, как бесконечна вечность… но вечность бесконечна только относительно нас, а мы – пешки, даже те, кто считают, что они короли.
Дома он достал из бара початую бутылку виски, бокал и сел за свой потрёпанный переездами ноутбук. Одной рукой он наливал, второй набирал в адресной строке эксплорера странное слово «haddan».
Хаддан, что это? Плохо нарисованная новая онлайн игра с небольшим количеством персонажей? Нет, для него эта игра стала гораздо большим, он играет в неё всего несколько месяцев, но уже привык – всё-таки это не пафосные англичане, это свои, родные, русские люди, как бы он к ним не относился…
Он открыл почтовый ящик и решил написать Дюку, человеку, который очень далеко и которому поэтому можно писать почти откровенно, и об одиночестве, и о несправедливости, и о боли, которая его преследует и которая живёт в нём из-за выполнения столь подлой работы – хотя какая разница кому стучать…

Этот же вечер, Москва
- Дима, завари-ка мне кофе, или обидишь друга таким неуважением?
- Сахар, сливки?
- Обойдусь, вы и так небогато живёте, что ж мне вас объедать? – из комнаты раздался издевательский смех.
Дима, скрипя зубами, достал из шкафчика турку, и начал нехитрые процедуры по приготовлению кофе. За своё короткое знакомство с Ёжиком, он уже успел возненавидеть этого самовлюблённого агента ФСБ, которого назначили, чтоб присматривать за ним. Постепенно из надсмотрщика Ёжик перерос в компаньона, что потом выразилось его желанием стать администратором. Иван Иванович не обратил на этот инцидент внимания, и Хаддан пополнился ХАОСом…
- Ну где ты там, Димочка? – вновь раздался фальшивый голос Ёжика. И что это он припёрся без приглашения?
- Уже иду!
- Я сам к тебе пришёл, - сказал Ёжик, заходя на кухню, - кстати, где твоя благоверная?
- К родителям поехала, - ответил Дима, добавив про себя «Слава Богу!».
- Ясненько, - улыбнулся Ёжик, заговорщицки посмотрел на Диму и добавил: - там тебе на мыло от Англичанина душераздирающее письмо пришло!
- Что пишет? – безразлично спросил Дмитрий.
- На жизнь жалуется, как обычно… вообще, дурость – весь этот проект! – он сказал это слишком небрежно, чтоб можно было считать это случайной фразой.
- Ты же на него работаешь!
- Пока, минхерц, пока работаю! Тебе не кажется, что на этом можно наварить гораздо больше, чем хочет наше руководство?
- Это не наше с тобой дело! – отрезал Дима.
- Ты как всегда прав, Димочка! Прости – пошутил глупо, так что там с моим кофе?
- Держи, - Дима протянул ему чашку.
- Не серчай, начальник… я люблю принципиальных людей!
- А я не люблю предателей!
- Никто и не предлагает предательство, я же не собираюсь всё рассказывать англичанам… у меня другие планы, ладно, не смотри на меня так, шучу-шучу-шучу. Пойдём-ка, лучше анализом письма займёмся!
Дима поплёлся к компьютеру. Письма Мага Древности были на первый взгляд бессмысленные, но при некотором анализе открывали всё новые грани характера Артёма. На этот раз русский эмигрант писал:
« Дорогой администратор, который почти Бог, хочу тебе честно сказать, что мир сошёл с ума… я выполняю работу, которую ненавижу, но которую, тем не менее, обязан выполнять, где-то я, может, выше её, но если подумать – все мы выше того, чем занимаемся… прости, что говорю загадками, просто не хочу тебя втягивать в эту гадость, а ещё я понял, что в мире нет любви! Ты это знал? Конечно, знал… а я – нет, хотя даже если бы она и была, со мной бы она не случилась, а ведь где-то я мечтатель.
Ладно, прости за этот полуночный бред, просто мне реально плохо!
Твой Маг Древности, самый преданный праведник твоего мира…»
- Видишь, Димочка, ещё несколько недель, и он сдаст нам всю агентурную сеть Англии. Аж плакать хочется, - Ёжик демонстративно смахнул слезу, - но Иван Иванович запретил кардинальные действия, говорит – дело деликатное, да и цель наша покрупнее агентурной сети, минхерц.
- Что ты от меня хочешь? – прошипел Дима, которому уже надоели все эти «минхерцы», «Димочки» и прочие способы общения Ёжика.
- Понимаешь ли, мой мальчик, я хочу залечь на дно…
- Что?! – Дима резко повернулся на кресле.
- Спокойствие и только спокойствие спасёт Хаос! Это не моя идея, это приказ Иван Иваныча. Пару месяцев спокойствия, а потом в игру вступит Пая. Всё надо делать плавно, потому что кроме Ольховского за нашим с тобой Магом стоят очень большие фигуры, которые вполне могут нас высчитать…
- И что? Теперь ему не отвечать?
- Нет, ты же у нас интеллигент – ответь, и пошли его поделикатнее. Только сначала выпьем за успешное окончание первой части нашей секретной операции!
- Не хочу я пить… - ответил Дима.
- Что ж, тогда выпью я. У себя дома, пока, минхерц! Ты неплохо справляешься!
Дима с ненавистью посмотрел на Ёжика, который по хозяйски открыл дверь и вышел на лестничную площадку. Как только его шаги смолкли внизу, Дима вышел из квартиры и, прислонившись к перилам, закурил. С лестница наверху послышались шаги, знакомые, лёгкие… он обернулся – там стояла жена. Они смотрели друг на друга минуту, потом она тихо сказала:
- Я не хотела заходить, пока он там…
Дима грустно кивнул, бросая недокуренную сигарету в темноту подъезда.
- Почему ты взял его помощником?
- Понимаешь, дорогая, - Диме было сложно говорить на эту тему, он не хотел посвящать жену во все подробности своей невольной работы, - Не все дороги в этой жизни выбираем мы…
- Хаддан – это ведь не просто Хаддан? – кивнула она.
- Не просто…
- Почему ты что-то от меня скрываешь?
- Если бы у меня не было тайн, наш брак утонул бы в банальности и открытости! – попытался пошутить Дима.
- Дима-Дима, зачем ты так? Знаешь, как мне больно и страшно думать о нашей судьбе?
Дима нервничал, он понимал, что если его нервы не выдерживают, надеяться на жену глупо. Он, как и многие мужчины в такие моменты, решил, что надо сделать выпад:
- Что тебя не устраивает? То, что я стал хорошо зарабатывать? То, что ещё не открытый проект принёс прибыль? То, что я стал почти Богом, а ты Богиней? Что?!
- Вот это и беспокоит… - тихо сказала она, - то, что я тебя потеряла – того, простого, а приобрела человека, который чего-то боится и приносит невесть откуда взявшиеся деньги. И Ёжик меня беспокоит – его безумные глаза и такая самодовольная улыбка…
Дима почувствовал, что сейчас заплачет, но стыд победил страдания. Он держался, хотя лицо и начало дрожать.
- Дима, я устала! – вдруг сказала она.
- Я тоже устал, - выдавил он, - от всего устал…

Вильнюс, лето 2005
Лондо поправил очки и повернулся к Пае, изобразив на лице улыбку Джеймса Бонда. Очки он носил не так давно, и Пая до сих пор не поняла, что это – конспирация или реально зрение испортилось.
- Ну что, как сказал Иваныч, вторая часть Марлезонского Балета! – весело сказал Лондо, - и танцевать её предстоит тебе! А командовать парадом, как это не прискорбно, мне! – он шутливым жестом смахнул слезу.
- А кто такой Иваныч? – с интересом спросила Пая.
- Да есть один такой страшный дядя в Москве, но тебе с ним повидаться, боюсь, не придётся!
- А я на это надеюсь, не люблю страшных дядь.
- Вот и молодец! – улыбнулся Лондо, откидываясь на спинку стула. Они сидели у неё дома, пили чай и обсуждали последние детали планы. Вообще-то, эти самые последние детали плана они обсуждали ещё месяц назад, но окончательный сигнал из Москвы поступил только сегодня утром.
- Может, сейчас и начнём? – улыбнулась Пая.
Лондо прищурился и с интересом посмотрел на неё, потом сказал:
- Ну и чего мы ждём?
Пая встала, перекрестилась – сначала справа налево, потом, подумав, слева направо: наверху не заметят, а тут и помочь может. Даже если на уровне психологии. Компьютер уже был включен и ждал только её прикосновение к клавиатуре, Хаддан уже давно был в избранном, хотя до этого дня она и не регистрировалась – соблюдала все условия конспирации.
- С Богом? – спросила она, чувствуя стоящего за спиной Лондо. Также интуитивно она почувствовала его осторожный и медленный кивок. Пальцы тронулись клавиатуры, реальность закончилась…
Это же время, Москва
Иван Иванович нервно ходил по огромному залу, оснащённому сотней компьютеров, вмещавшим в себя в этот момент около двухсот специалистов всех областей. За тремя компьютерами сидели хакеры, готовые в любой момент вполне естественно «обвалить» сервер Хаддана, за другими сидели психологи – с доступами во все приватные переписки, их задача заключалась в отслеживании настроений нужных игроков. Двое в данный момент вели ожесточённый спор:
- Я тебе говорю, он оценит сиреневый цвет! Суди сам – парень ненавидит красный, как Совок, и ненавидит лазурный, как вычурность! А между двумя ненавистями прячется любовь, золотая середина! Сиреневый – на это он сразу обратит внимание в чате!
- Нет, чёрный и только чёрный. Стильно? Да, всегда. А для него стиль, форма важнее смысла!
- Ты судишь поверхностно, как и все ваши питерские! У вас там на кафедре профессор есть такой, который учит тому, что примитив и есть самое большее осознание, а вы все, разинув рты, его слушайте!
- Замолчи, коренной москвич с хохольской рожей!
- Хватит! – рявкнул Иван Иванович, подходя ближе к ним, - идите лучше делом займитесь, узнайте, как сегодня прошёл денёк нашего иностранного дружка?
- Угу, - лениво ответил один из них, и оба лениво поплелись работать. Такие конфликты были для них нормой, кто-то даже называл это особым видом мозгового штурма.
- Она на главной площади! – раздался крик с другого конца зала.
- Какого чёрта? – заорал Иван Иванович, - экстренную связь с Лондо.
Через минуту к нему подбежал помощник и дрожащей рукой подал сотовый. Иван Иванович резко прислонил его к уху и заорал:
- Ты что, сука, делаешь?! Кто тебе, дряни, разрешил секретные операции срывать? До официалки ещё полчаса!!! У нас тут ещё не готово ни хрена, - тут Иван Иванович отстранил от уха трубку и с интересом пробормотал «Бросил почему-то!».
- Что делать будем? – спросил кто-то в зале.
- Снимать штаны и бегать, - ответил Иван Иванович, вспоминая как кто-то на эту его шутку снял штаны и начал бегать по его кабинету – авторитет, построенный на крови, великая штука.
- Тихо! Маг в игре – рядом с Паей! – заорали психологи.
Иван Иванович, не заметив сказанное в приказном порядке «тихо», замолчал и выжидательно уставился на психологов, начавших оживлённо спорить о том, заметил ли Маг ник Паи.
- Видишь опечатку в этом сообщении в общий чат? Характерная опечатка при нервах, которые могут принести положительные эмоции! – кричал один.
- Чувак, да он пьяный, вот и не попадает по клавиатуре! Он на неё ещё даже не посмотрел, разве что подсознательно заметил ник!
- Он вполне осознанно это делает – думает, писать ли или нет. Сейчас информацию откроет.
Один из программистов засмеялся и крикнул:
- Да он уже в неё пять минут пялиться.
Знаток опечаток триумфально уставился на коллегу, тот лишь покачал головой и отдал команду:
- Пускайте к нему в приват друзей!
К компьютерам направились три человека – богатый бизнесмен, малолетняя школьница, жаждущая приключений и студент, ищущий в мире, где есть всё, собственную душу. По крайней мере выглядели они именно так - на самом деле это были, конечно, агенты ФСБ, но кто-то из психологов настоял на полном перевоплощении и системе Станиславского.
Заходили в Хаддан они с интервалом в десять минут – это была как бы волна, когда все люди, живущие второй виртуальной жизнью, начинали ей жить. Школьники отрывались от книг и включали компьютеры, студенты возвращались с пар, а работники офисов окончательно прекращали работать, отдавшись компьютеру.
Раздался звук соприкосновений рук и клавиатуры, характерный для переписки в чате – с перерывами в ожидании ответа, исправлении отпечаток и различными эмоциями, проявляемыми звуком удара по клавишам.
- Видите, в общении нашего Мага с людьми, которых он считает своими друзьями, явно проявляется волнение! – начал старый лысый человек, с интересом следящий за приватами на своём мониторе, - Он говорит коротко, что для него нехарактерно, ошибается в логических связках – конечно, обычный человек бы этого не заметил, как и он не видит этого в себе, но тем не менее… с ником и оформлением информации о персонаже вы угадали!
- Прекрасно, когда назначено знакомство? – нетерпеливо спросил Иван Иванович, охотничий азарт в котором победил умение выжидать.
- Недели через две – всё-таки любовь с первого взгляда может так же одним взглядом и закончиться, а у нас ведь большие планы на эту пару, не так ли?
- Так, так! – нервно кивнул Иван Иванович, - Ёжик, ко мне!
Дверь в другом конце зала открылась, и вошёл уже знакомый нам молодой человек с шизофренически бегающими всегда красными глазами и растрёпанными волосами.
- Я воль, Иван Иванович.
- Отправляйся, Ёжик, в Прибалтику и лично проконтролируй знакомство – всё-таки тут сложная операция, многоуровневая, если она сорвётся из-за оплошности и по дурости какой-то девки, будет обидно!
Ёжик понимающе улыбнулся и кивнул, потом вопросительно взглянул на шефа. Тот покачал головой, выдвинул губы трубочкой и сказал:
- Ладно, чёрт с тобой, на время твоей командировки Лондо обязан подчиняться тебе!
- Мы очень хорошо друг друга понимаем, - Ёжик расплылся в улыбке, она была настолько наигранной и в то же время холодной, что стало страшно даже Ивану Ивановичу.
Вильнюс, три дня спустя
Лондо нервно взглянул на часы и в очередной раз подумал: «Куда, чёрт возьми, делся этот грёбаный Ёжик?!». Отношения Лондо и Ёжика не сложились исторически – когда-то молодой и бесперспективный двоечник Ёжик работал у Лондо в офисе уборщиком, потом он каким-то образом стал агентом ФСБ, а потом его отозвали в Москву… с тех пор Лондо и ненавидел этого противного выскочку. И вот сегодня его бывший подчинённый-чернорабочий приезжал, да ещё и в роле шефа. А Лондо должен был, как дурак, стоять в аэропорту с букетом цветов и натянутой улыбкой в ожидании…
Наконец, в толпе показалась голова в старомодной кепке со смеющимися глазами и ехидной улыбкой.
- Ты ещё тут? – с интересом спросил Ёжик, - а я думал, что ты уйдёшь, так и не дождавшись меня… ан нет – растёшь! Может, и не всё в тебе ещё потеряно!
- И я тебя тоже очень рад видеть! – холодно сказал Лондо.
- Не куксись – мы ведь с тобой вместе начинали, а я своих не забываю, так что сильно гонять не буду! – улыбнулся Ёжик, потом добавил: - но гонять буду! Как же без этого?
Лондо лишь повернулся и пошёл, жестом предложив следовать за ним. Перед аэропортом их ждал красивый и элегантный чёрный мерседес. Ёжик одобрительно кивнул, разваливаясь на заднем сидении. Лондо демонстративно сел впереди, рядом с водителем. Ёжик хмыкнул и решил заговорить первым:
- Ну и как тебе эта девка?
- Сам ты девка, - обиделся Лондо, а потом мечтательно сказал, - а она… она…
- Всё, понял! Любовь – это хорошо, особенно когда в ней много секса, так как она тебе? Эта девушка? Ангелочек?
- Да пошёл ты!
- Ясно, - грустно кивнул Ёжик, - не дала! Тем лучше!
- Что тебе лучше?
- Лучше то, что она не принадлежит к типу людей, готовых лечь под кого угодно ради продвижения по карьерной лестнице, - задумчиво ответил Ёжик.
- Ты же сам такой! – не выдержал Лондо.
- И ни секунды об этом не жалею, это ведь ты у нас неудачник благородный!
- Знаешь, мне честь важнее!
- Может, ещё расскажешь мне о русском офицере и чекисте? Об этом славном понятии, испоганенным алкашами и барыгами?
- Не буду! Только потому, что и в правду испоганено!
- Розовых очков на тебе нет, хотя они бы очень подошли к твоей роже, Шарапов.
Лондо ничего не ответил, лишь покачал головой. Машина остановилась у кафе «Старый Город», где их уже ждала Пая. Лондо принципиально не хотел тратить деньги организации на более дорогое заведение. Ёжик, увидев железную, прожившую несколько войн дверь, лишь усмехнулся и пробормотал:
- Я бы тебя, дорогой, вообще бы не кормил. А то с животом агентам не очень…
Пая помахала им рукой из-за дальнего столика.
- Вот Вы какая, в жизни ещё лучше, чем на фотографии! – начал разговор Ёжик, подходя к столику.
- Вашу фотографию я не видела, сравнивать не с чем! – холодно пожала плечами Пая.
- Лондо, - повернулся Ёжик к своему новоиспеченному подчинённому, - ты никак настроил девушку против меня? Понарассказывал гадостей? Зря, хотя, наверно, и правда! Ведь что поделаешь? Такова работа, мой плюс в том, что я не играю в благородство и не прячусь за маской службы Родине. Если мы кому и служим, то только интересам нескольких человек в Кремле – обеспечиваем им уют и комфорт…
- Хватит, Ёж! – сказал Лондо, - мы тут не для этого собрались!
- Да, итак, Пая, вы готовитесь к знакомству с Магом – весь фокус в том, чтобы заставить его поверить в реальность происходящего! В идеале было бы хорошо, если бы он был болен тем самым дип-психозом, который описал Лукьяненко в своём «Лабиринте Отражений»!
- Но он не болен, - пожал плечами Лондо.
- К сожалению, - кивнул Ёжик, - потому нам ничего не оставалось, как его заразить!
- Очень смешно, - саркастически ответил Лондо.
- Я на полном серьёзе, - улыбнулся Ёжик, - в общем, это долгий процесс хождения, так сказать, по мукам, ну или точнее по сайтам самого разного содержания. Но нам это удалось, господин эмигрант уже хорошо разогрет и ждёт лишь красивого образа, чтобы беспамятно влюбиться! И тут мы ему подсовываем неплохую кандидатуру, и он на неё западает. Всё банально, цинично и невероятно действенно!
- Мне нравится цинизм, но только до того момента, пока не начинают его применять ко мне! – воскликнула Пая.
- Поверь, детка, его применяют ко всем… - грустно пробормотал Ёжик и громко крикнул: - Водку! Быстро! И цыган! И икорки! И почки две штуки! И побыстрей, человек, побыстрей!
Официант непонимающе уставился на него. Ёжик приподнял брови, улыбнулся и прошептал:
- За русский цинизм! За то, что всё продаётся! Даже человек…

Оч. Понравилось :)

Супер!:p

З.Ы. У тебя в предложении два раза повторяется одно и тоже слово - "нанесла на лицо минимум краски на лицо и вышла из дому."

прикольно пишите еще:)

СПАСИБО!!!:o мне так приятно...
Я в восторге..С нетерпением жду продолжения..

уууууух! блин! Тебе вредно сидеть дома! Как прочту даже не представляю, дофигища накалякал!

Молодец Килл!=)) Очень не дурно!))) Не плохой детективчик получаеЦЦа!:)

Очень понравилось... Жду продолжения :)

:cool: Наша служба и опасна и трудна... И на первый взгляд как будто не видна...

нудятина ппц. :eek:

=) все уже сказала лично. Молодец)

занятно, посмотрим что будет во второй части =)

прикольно прописал, но лучше бы вот эти свои Лондон 2005.....Вильнюс 2004 разбил как по главам и разными сообщениями выставил, а то сложно читать ВСЁ сразу.:o

вот тут поржал. ассоцияация с "бедняга Дюк, прогнувшийся (а делать то нечего) под ФСБ в лице ежЫка" - ваще убила : ) Легенда прям новая, моптваюять : )))

все остальное так себе...есть над чем работать

например над продолжением=) ну и если честно, то всем есть над чем работать=) особенно в хадде)))

:rolleyes: Когда продолжение будет? жду-недождусь :)

ну и где продолжение ?? было сказано, что будет готово через 2 недели..уже больше прошло =)

Выкладываю, наконец, вторую часть. Может, кто и дождался. В общем, жду отзывов)))) Советую перечитать для начала первую часть)))

Лондон, Осень
Артём не любил лондонскую осень – слишком она была не настоящей, не русской. Не хватало грязи и какой-то грусти, присущей этой поре смерти всего живого. Лондонская осень была таким же бесконечным праздником, как и вся лондонская жизнь, разве что чуть более блеклая. Души явно не хватало, впрочем, говорят, теперь и на родине всё также… Артём покачал головой – не лучшую традицию взялись копировать. Он, правда, никогда не любил хороводы, ярмарки и песню «Ой, Мороз, Мороз…». Душа для него заключалась в другом. В чём-то, находящемся за гранью восприятия.
Он грустно покачал головой и подумал «Любовь ещё быть может…». Да уж, ещё одна парадоксальная особенность души русского человека (а, как мы помним, Артём, несмотря на свою ненависть к Совку, считал себя искренне русским) в том, что он грустит, когда ему хорошо. И наоборот, впрочем, тоже – но это уже совсем другая особенность, связанная с русским национальным продуктом.
Артём откинулся на своё кресло и продолжил смотреть в окно. Внезапно пошёл дождь. Да – именно так внезапно, как это бывает у классиков романтического жанра. А, может, ему показалось, и не было никакого дождя? Может, это вовсе и не любовь, а просто очередное увлечение на почве виртуальной помешанности? Он моргнул и протёр глаза. Не помогло – дождь и чувство остались. Эти две вещи неразделимы.
А кто она вообще такая? Что он в сущности о ней знает? Только то, что ему очень удобно любить на расстоянии какую-то абстрактную девушку, которая может оказаться даже сумасшедшим мужиком. Неужели она также думает о нём? Ужас, это вовсе не льстило его самолюбию.
От грустных дум его оторвала весёлая трель телефона. «Только бы не Рипли!» - подумал он, заранее зная, что это Рипли.
- Здравствуй, дружок!
- И тебе не хворать, - весьма неохотно ответил Артём.
- Чего такой мрачный? А я-то думал к тебе сегодня зайти, посидеть, поговорить по душам, как это у вас говорится.
- На что тебе моя душа?
- Поверь, мне она нужна только потому, что такова моя работа, ага?
- К сожалению, наши планы на вечер не совпадают, - холодно произнёс Артём.
- Какие мы… характер решили показать? Ну-ну. Удачи в показывании! В общем, жди, - в трубке раздались короткие гудки, послать Рипли оказалось не так и просто.
Артём подумал, что у него есть время до вечера и можно спокойно отдохнуть, но он ошибся. Ошибся в корне. Через две минуты после телефонного разговора в дверь позвонили.
Как только Рипли оказывался в каком-либо доме, дом превращался в его окружение, а он становился центром любого действия, которое происходило тут до него. Если же ничего не происходило, с его приходом начиналась активизация общества.
- Привет, великий русский на службе Её Высочества британской королевы!
- Не издевайся.
- Не буду, не буду, не для того пришёл.
- А для чего?
- Не люблю повторяться – работа у меня такая!
- Влезать в жизни людей? – спросил Артём, подпирая стену в прихожей и даже не думая о том, чтобы пригласить нежданного гостя пройти.
- О, если ты думаешь, что всё ещё человек… - вздохнул Рипли.
- А кто же я? Кто – бомба замедленного действия, которая взорвётся, когда этого захочет Её Величество? Или, может, я кукла, которую потом подарят российскому Президенту в знак примирения из-за очередного скандала?
- Ну вот, ты ведь сам всё прекрасно понимаешь, - улыбнулся Рипли и, не дожидаясь более приглашения, пошёл в комнату.
- А я, может, не хочу, - уже не так смело сказал Артём.
- А тебя, может, и не спрашивают, - ответил Рипли, разваливаясь в кресле, - роль бунтаря у тебя, признаться, плохо получается. Но, чёрт возьми, я положительно не понимаю, с чего это ты вздумал бунтовать! Тебя уже не устраивает квартира в центре Лондона и бесплатное обучение тут же? Захотелось в свою русскую провинцию к коровам? И не надо мне рассказывать, что у тебя и там всё неплохо устроено – ведь как только тебя турнут отсюда, так и там всё у тебя, мягко выражаясь, изымут.
- Хватит, хватит, Рипли, говорить фразами из старых идиотских фильмов про Джеймса Бонда и коммунистов!
- Узнаю своего старого друга, - подмигнул Артёму британский агент, - я к тебе, кстати, всегда неплохо относился, ибо человек ты неплохой, но сейчас не об этом! Всё же – что с тобой случилось?
- Агенты умеют влюбляться? – мечтательно протянул Артём.
- Всё ясно, - театрально вздохнул Рипли, - ты, наконец, нашёл ту, единственную и теперь души в ней не чаешь, а единственная преграда к сердцу красавицы – британская королева, поэтому ты её застрелишь к чёртовой бабушке, перебив заодно всю её контрразведку и сбежишь на родину… - подумав, Рипли добавил: - к коровам.
- Не иронизируй. Всё гораздо серьёзнее уровня американского боевика с претензией на интеллектуальность и душещипательность.
- Не сомневаюсь, - всё тем же тоном сказал спецагент, - только, не обессудь, но нам придётся исследовать всю твою новоявленную любовь, а то что-то она очень кстати появилась. Кстати для русских.
- Для нас всё кстати, - отрезал Артём.
- Ну-ну, - протянул агент, - давай говори адресок знакомой-то, надо бы мне наведаться.
- Фиг тебе, а не адресок!
- Вот как мы заговорили, - удивлённо сказал Рипли, - не заставляй меня устанавливать за тобой слежку.
- Ставь хоть десять слежек – ты её не найдёшь!
- Она что, у тебя в голове? Окончательно с ума съехал, братец?
- В голове, - Артём задумался, - нет, скорее в сердце.
- Всё с тобой ясно – кризис тайного агента, с кем не бывает-то. Пройдёт, ты только постарайся не глушить виски стаканами… - Рипли резко вскочил с кресла и пошёл в прихожую, у двери он обернулся и произнёс, - а мои ребятки за тобой присмотрят.

Вильнюс, Осень
Лондо занимался тем, что так любят делать маленькие дети – переливать жидкость из одного сосуда в другой. Правда, в отличие от детей переливал Лондо продукт взрослой жизни – водку натуральную. Переливал он её из бутылки в стакан, а из стакана в себя. В этом процессе ярко выражалась интеллигентность Лондо – он не стал лить водку в себя через бутылку, хотя итог, надо признать, был один.
В этот момент на кухню зашёл Ёжик и горько покачал головой.
- Что, - поднял на него пьяные глаза Лондо, - снова начнёшь о трагизме русской души рассказывать?
- Нет, рассказ не имеет смысла, когда есть хорошая иллюстрация.
- Это ты меня оскорбил, что ли? – заплетающимся языком проговорил Лондо и поднял на Ёжика пьяный, но гордый взгляд.
- Как говорят в таких случаях – констатация факта, - ответил Ёжик и ушёл обратно.
- Зачем приходил? – только и смог сказать Лондо, - даже поговорить не получилось.
Испытывая острую нужду в собеседнике, Лондо обратился к холодильнику.
- Послушай, брат! – после этого он, как и полагается порядочно пьяному человеку, засмеялся, считая, что он абсолютно трезвый и просто весело шутит – отсутствие аудитории его вовсе не волновало.
Не дождавшись ответа, Лондо продолжил:
- Скажи-ка, вот что должен делать влюблённый дурак, если его работа заключается в том, чтобы свести любимую с другим и всяким образом укрепить эту связь? Нет, нет… я, конечно, тоже сначала думал, что она отнесётся к этому, как к ужасному долгу, который надо во что бы то ни стало выполнить, а она… она…. – Лондо поднял руку и отчаянно ей замахал, всё не решаясь сжать в кулак. После этого он просто махнул ей и продолжил свою душещипательную историю, - а она ответила ему взаимностью… понимаешь?! И всех это, чёрт возьми, устраивает – боссы мои считают, что так будет правдоподобнее, а на её чувства им, как водится, плевать, она уже забыла о том, чем должна кончится вся эта история, а он – шизофреник, которому вообще пофиг, кто она… и не устраивает всё только меня, Лондика, маленького и никому не нужного.
Он с интересом смотрел на холодильник, потом вдруг хлопнул себя по лбу и сказал тем тоном, каким обычно произносят все гениальные мысли:
- Ну вас всех к чёрту!
С этой мыслью он налил себе ещё водки, залпом выпил, понюхал для солидности рукав, в который попал носом с третьего раза и добавил:
- И тебя, холодильник, туда же! Я-то думал, ты мне друг…
В это время в соседней комнате Пая сидела и мечтательно смотрела на монитор своего компьютера. Незамысловатый рисунок рабочего стола превращался в её воображении в зелёный луг, по которому она идёт за руку со своим Артёмом. Потом луг вдруг синел и превращался в речку, по которой покачиваясь плывёт лодка, где снова сидит она в обнимку с ним. Речка заканчивалась водопадом, но они не падали, а взлетали вверх и плыли по небу…
Её начальство обещало оставить Артёма в живых и отправить их с Паей на ПМЖ в далёкую заокеанскую страну с вечной пенсией – в случае успешного финала операции и поимки Ольховского. В успехе она не сомневалась, единственное, что тревожило её молодую душу было то, что Артём может не простить её, когда узнает о всей этой операции. Но Пая пребывала в твёрдом убеждении, что любовь побеждает всё.
Вдруг она почувствовала на себе чей-то взгляд, она обернулась и увидела в проёме двери презрительно ухмыляющегося Ёжика. Пая вопросительно посмотрела на него. Он покачал головой и медленно и излишне сладко протянул:
- Зааавидууую!
- Заметно, - холодно ответила Пая.
- А я ведь вовсе не такой плохой, как ты думаешь! Не так страшен чёрт, как его малюют!
- Малевать Вас бессмысленно – Вы уникальны!
- Хоть кто-то это заметил, и на том спасибо! Я, кстати, по поводу – депеша из Москвы, - он протянул ей вскрытый конверт, - в ней указания тебе, ну и нам с Лондиком заодно. Могу обрадовать – завтра я покину вас!
- Надолго?
Ёжик очень часто исчезал из их жизни, но каждый раз появлялся в ней вновь с какими-то новыми вводными и указаниями. Надо признать, он был профессионал, вот только с человеческой сущностью не сложилось.
- Навсегда, - улыбнулся агент, - все указания в депеше, о которой я уже говорил, а теперь мне пора! До свидания, минхерц! А оно непременно будет!
С этими словами Ёжик вышел из комнаты.
Лежащая в конверте «депеша» оказалась вырванным из тетради в клеточку листом с какими-то записями, выведенными медицинским почерком. Пая демонстративно уставилась в послание, не понимая ни слова из написанного. «Неужели и на таком уровне компьютеры ломаются?» - подумала она и грустно вздохнула.

Москва, Весна, 2006
Дмитрий проснулся от того, что какая-то прохладная жидкость текла по его волосам. Понять то, что он проснулся было сложнее, чем проснуться. Долгое время он не мог открыть глазом и лежал, не двигаясь (больно было) на кровати. Окончательно убедившись, что от действительности бежать не получится, Дмитрий открыл глаза и тут же с ужасом закрыл их обратно. Такого хаоса ему ещё видеть не доводилось. Пол был буквально усеян пустыми бутылками из-под пива (вдалеке виднелись красивые зеленые из-под туборга, ближе к кровати было кладбище «Пивоваровых» - до сегодняшнего утра Дима таких ещё не наблюдал, если, конечно, не считать вчерашний вечер). Администратор Хаддана провёл рукой по волосам и понял, что жидкость была не фантомом похмельного восприятия мира, а горькой реальностью. Пришлось поднять упавшую под утро на кровать почти полную бутылку из-под шампанского (попытки Димы понять, зачем им нужно было шампанское и кто поставил его возле кровати не увенчались успехом).
Добравшись через полчаса до кухни, Дима с ужасом увидел мусорное ведро на столе, в котором виднелось несколько бутылок из-под водки. Он провёл рукой перед глазами, надеясь, что мираж исчезнет, но вместо этого получилось лишь смахнуть ведро на пол. Раздался характерный звук бьющихся бутылок. В голове зазвенело. Он зажмурился, для чего пришлось мобилизовать все лицевые мускулы. В этот момент для завершения картины позвонили в дверь, единственное, что смог произнести Дима в ответ, было нечленораздельное мычание.
Между тем, дверь открылась сама и впустила в своё лоно гостя, которого Дима, кажется, вчера видел, впрочем, выглядел гость много лучше самого Димы… он был в костюме, со свежим лицом, волосами под слоем лака, который заметно, но не слишком и улыбкой, которая хоть и протокольная, но всё же не голливудская.
- Здравствуйте, Дмитрий! - жизнерадостным тоном с еврейским самовыражением начал гость, и администратор сразу узнал своего начальника – Ивана Ивановича.
- Угу, - неразборчиво ответил Дима, помахав рукой.
- Я вижу, вы, в отличии от меня, не привыкли к таким рабочим нагрузкам! Ну что поделать? Опыт приходит с практикой и алкоголизм тут совершенно не причём.
Дима не бы способен оценить всё изящество и пафос, который Иван Иванович вложил в последнюю фразу, но на всякий случай кивнул.
- Вот и прекрасно. Я надеюсь, вы помните, за что мы вчера пили, - ФСБшник с сомнением взглянул на Диму, тот несколько виновато развёл руками, последователь дела Дзержинского вздохнул и продолжил, - А пили мы с Вами, Дима, за официальный релиз вашего, так сказать, детища – Хаддана! Но этот внебрачный ребёнок волнует меня меньше всего, потому лично я пил за свадьбу Мага Древности и Паи.
Дима начинал вспоминать…
Осенью Пае был дан приказ временно прекратить отношения с Магом с целью не вызывать подозрений у английской разведки. Была сфабрикована крупная ссора со всеми вытекающими последствиями… всю зиму герои нашей истории провели врозь, изредка томно глядя друг на друга через окно icq. Но «не выдержала душа поэта» и как раз подошло время по расчёту ФСБ, и Маг вернулся к Пае, решив тут же играть свадьбу. Также, в порыве страсти, он собирался отправлять в Вильнюс, оставалось всего три дня… а тут ещё и Хаддан стал полноправным игровым проектом. В общем, было за что выпить.
- Так вот, товарищ дюкей, нам с вами ещё хорошо, - на это Дима энергично замотал головой, показывая, что ему не так уж и хорошо, - а вот Ёжику так вообще кранты! Он сегодня с утра вылетел в Лондон…
- Ольховского поймали без нас? – хриплым голосом попытался пошутить хозяин квартиры.
- Без нас он никому не нужен, - покачал головой Иван Иванович, - он вылетел для контроля того, как наш чародей, Маг Древности, то бишь, совершит свой полёт до чудного города Вильнюса.
- Уууу… - неопределённо промычал Дима, надеясь, что Иван Иванович растолкует это именно так, как ему это надо.
- Вот тебе и «У», - кивнул начальник, - расскажу тебе пока план действий!
Обитатель приятного кабинета в Кремле опёрся о раковину и изобразил на лице пафосную гримасу, которая всегда предшествует будничным историям:
- Так вот, как только нога Мага ступит на землю свободной Литвы, рука Президента Российской Федерации нажмёт на кнопку и выезд этого гражданина из славного Вильнюса будет невозможен! Начнётся самая сложная часть игры – Пая должна будет изъять из влюблённого Мага всю нужную нам информация и вынудить его работать на нас, иначе говоря, непрофессионал должен будет по всем правилам завербовать человека, который прошёл неплохую подготовку у неплохой спецслужбы! Но, как ты понимаешь, выбора у неё нет…
- Пиво, - прохрипел в ответ Дима, - ты принёс пива?!

Лондон, три дня спустя
Часы с характерным металлическим звуком упали на дно ящичка. Там уже лежали ключ и мобильный, металлической поверхностью отражая лучи солнца, которые проникали сквозь стёкла в потолке аэропорта.
Артём шагнул в арку, раздался неприятный для ушей и сознания писк. Он обернулся, к нему уже направлялся человек в форме, но, что примечательно, с интеллигентным выражением лица.
- Документы, будьте любезны! – отчеканил представитель закона.
Артём не особо понимал, причём тут документы, но протянул их человеку в спецовке, тот глянул в них, что-то пробормотал себе под нос и, подняв глаза на Артёма, произнёс:
- Можете быть свободны, честь имею!
Работник аэропорта быстро ушёл в неизвестном направлении, а Артём лишь пожал плечами и обернулся к служащим, которые и не думали осматривать его на предмет оружия. Странно…
Он пошёл к бару, где, заказав себе двойной виски, сел смотреть на лётное поле. Ему нравилась эта часть путешествий – радостно-предчувствующе-ностальгическая. Но в ней ему не нравилось одно, не было той грусти и того страха, которые возникает у многих урбанистов перед тем, как покинуть родной город. Он был урбанистом, но это сочеталось в нём с космополитом – пусть и вынужденным. В конце концов, по собственному желанию никто никем не становится. Хотя нет – никем как раз становятся, с точки зрения отрицаний Артём считал английский более логичным и последовательным, чем русский. Но ведь в русской речи смысл передают часто эмоциями и интонациями, а в английской пустой грамматикой… Так размышлял последний романтик-космополит-урбанист, чувствуя, как по телу приятной слабостью расплывается виски…
Уже сидя на кресле в самолёте, Артём начал думать о том, что ему предстоит в Вильнюсе, городе, куда он направлялся. До этого он старался отгонять от себя мысли о просроченных конфетах и увядших цветах, о признаниях по блокнотам и о возможных разочарованиях… говоря откровенно, Артём волновался. И это его раздражало. В его голове просто не складывалась картина отношений… впрочем, после виски в ней вообще не много складывалось, а всё больше раскладывалось, повергая взволнованного влюблённого в сон…

Майк всю жизнь работал лётчиком. Небо было для него смыслом жизни. Он писал о профессии лётчика в школьном сочинении и рассказывал об этом с горящими глазами своей первой любви, добравшись до самолёта, он начал делать планомерную карьеру – он принадлежал к тому числу людей, которые придя один раз на работу уходят с неё на пенсию с несколькими почётными званиями и мизерными ежемесячными выплатами. Эти люди никогда не стремятся взять свыше того, что им дают, а потому всегда являются самым беспощадно эксплуатируемым слоем общества.
- Как с женой, Пит? – обратился «лётчик по призванию» ко второму пилоту.
- Да всё также, с женой вообще каждый раз одинаково, вот с любовницами каждый раз по-новому…
- Не смешно, - укоризненно покачал головой Майк.
- Зато правда, - улыбнулся Пит, - да и вообще – давай не будем сейчас ссориться, нам ещё полёт предстоит, будет время поперемывать косточки друг другу.
- Ну-ну, - пожал плечами Майк, потихоньку выруливая к взлётной полосе.
Майк начинал чувствовать себя не в своей тарелке, а для пилота это первый признак, что пора отдать штурвал подрастающему поколению. Да и врач на медосмотре пробормотал себе под нос что-то невнятное. Но на кого оставлять? На таких, как Пит? Нет, Майк не готов был на это пойти.
- Это ещё что за клоуны? – удивлённым голосом спросил Пит.
Майк тоже был порядком ошарашен. И было от чего – прямо посередине взлётной полосы стояли четыре военные машины, в кузовах которых сидели ребята из спецназа, недвусмысленно сжимая стволы автоматов. Перед этой процессией стоял, как водится, человек в костюме с неправильно подобранным галстуком и с рупором в руке. В него-то человек и заговорил:
- Остановите самолёт и откройте двери, не предпринимайте ничего! В случае неподчинения открываем огонь на поражение!
Майк понимал, что человек с рупором не шутит. Тут раздался голос диспетчера:
- Майк, делай всё, что тебе говорят! Не вздумай брыкаться, всё ещё серьёзнее, чем ты думаешь…
Первому пилоту не оставалось ничего, кроме как остановить самолёт и дать команду открыть двери. Сам он откинулся на спинку кресла и стал напряжённо ждать. В голове вихрем неслись несвязанные мысли, которые он отчаянно пытался сменить холодным и ясным рассудком.
Из процессии, перегородившей взлётную полосу, выехал трап, на который в бахвальском прыжке забрался человек с рупором. За трапом следовала группа спецназовцев. Трап прислонился прямо к открытой двери самолёта, и руководитель медленным шагом зашёл внутрь, за ним профессионально быстро, но не торопясь, вбежали военные. Выйдя из кабины пилотов, Майк стоял, подпирая дверь и с интересом смотрел на вошедших. Рупороносец нарушил тишину:
- У вас на борту опасный террорист, к счастью, мы об этом узнали вовремя. Не стоит тревожить пассажиров, ребята всё сделают сами – не зря их обучали. Вам, персоналу, главное самим не поддаваться панике и сохранять абсолютное спокойствие, - после этого он обернулся к подчинённым, - действуем как обычно – по обстановке!
Те быстро ворвались в салон. Дальнейшего Майк не видел и видеть не хотел. Через минуту спецназовцы вернулись, держа под руки какого-то студентишку, по виду сноба и разгильдяя, представителя богемы, из себя ничего не представляющего. Так характеризовал его Майк, ибо искренно считал, что всё в жизни должно быть чётко и недвусмысленно. Иными словами, у нас на Родине из этого человека получился бы неплохой коммунист и никудышный карьерист.
Тем временем в салоне назревала паника – согласитесь, спецназовцы, выводящие под руки пассажира – не лучший способ скрыть терроризм. Кто-то уже кричал, кто-то плевал на запреты, включал мобильный и звонил знакомым, кто-то судорожно нажимал кнопку вызова стюардессы. Майк пошёл в салон и заговорил:
- Граждане, прошу соблюдать тишину, - он чувствовал, как несколько десятков пар глаз уставились в его лицо, - Только что выведенный отсюда человек является невыездным из Англии опальным политиком, который имел наглость открыто выступать против Королевы! Не переживайте – вам его присутствие на борту ничем не грозило и теперь уж тем более не грозит…
Салон притих, кто-то снова отключил мобильный, а кто-то откинулся на спинку кресла и громко выдохнул. Мужчина сказал что-то сидящей рядом женщине, та рассмеялась… через минуту хохотал весь салон. Кризис миновал.
Выйдя из салона, пилот обнаружил, что группа захвата уже ретировалась, и в данный момент личный состав закрывал двери. Он жестом показал им остановиться, оттолкнул дверь, сел на порог, свесив ноги вниз, и спрыгнул – благо, не потерял сноровку…
…Майк медленно брёл по лётному полю, не оглядываясь на застывший самолёт. Он не будет больше летать, не будет никогда. Прошла эпоха авиации, как искусства, наступила эпоха авиации, как бизнеса и возможности для организации терактов, наступила эпоха, когда люди воспринимают информацию о политических распрях, как спасение от взрыва, наступила эпоха молодых и предприимчивых… когда любой студентишка может оказаться очень опасным террористом…

Артём всё ещё надеялся, что происходящее окажется страшным сном, но ребята в камуфляже выглядели вполне убедительно. Неудавшегося путешественника пинками затолкали в какую-то пристройку аэропорта. Тут, в тесной и накуренной комнате, сидели три типичных английских джентльмена, образ которых немного портили красные глаза. Один из них, стряхнув пепел с очередной сигареты, заговорил:
- От нас, Артёмушка, не убежишь, хоть вы и были к этому близки…
- Что вообще происходит? – Артём изобразил на лице негодование, - Я простой английский студент, плевать, что русский! Я еду к друзьям на каникулы, а вы мне, мягко говоря, причиняете неудобства!
- Поздно валять дурака, - вступил второй «джентльмен», - эти страсти надо было в самолёте изображать! А тут все прекрасно знают ваш чин в английской разведке, ибо сами являются её представителями! Если вас волнует пароль, то извольте, - он сосредоточился и заговорил по-русски, - хорошо живёт на свете Винни Пух, от того поёт он эти песни вслух!
- Браво! – ответил Артём, - Вы говорите по-русски без акцента. Остальное я готов обсуждать только с Рипли!
- О дорогой мой друг, Рипли больше нет, он канул в лету…
- В Лету или в Темзу?
- Не иронизируйте, юноша, и не перебивайте. Одним словом, слушайте! Рипли поведал нам чудную историю: о вашей безумной любви к некой жительнице великолепного города Вильнюса, но поведал он не только это, а ещё и некоторые факты о самой вашей избраннице. По его словам, это славная девочка, дочка опального агента бывшего КГБ, завербованная сегодняшним ФСБ на этой почве. И вот эта славная девочка получила задание завербовать вас, для получения нашими русскими коллегами интересующего их и хорошо знакомого вам господина Ольховского. Ваша поездка в Вильнюс должна была стать почти последней частью операции… у русских всё было выверено до секунды – мы бы никогда не обнаружили, откуда узнал Рипли – загадка до сих пор, но его данные нашли подтверждение. Рассказал он нам это три часа назад, мы бросились к вам на квартиру – вас уже не было, так что был дан приказ искать вас среди пассажиров на Вильнюс и просто посетителей аэропорта. Наш местный коллега вас обнаружил, а мы едва успели… едва… ещё б немного - и упорхнула птичка в небо! Вот такой вот Шекспир! – закончил тираду агент британской разведки и демонстративно развёл руками.
- С Р-рипли-то что? – спросил Артём только для того, чтобы не молчать – судьба Рипли волновала его сейчас меньше всего.
- Исчез, три часа, конечно, не срок, чтобы трубить о пропаже человека, но срок, чтобы сообщить об исчезновении спецагента! Также вчера исчез какой-то русский дипломат, но тут вообще тёмная история, и Вас она мало касается…
- Почему? – прервал вдруг Артём своего красноречивого собеседника, - почему она так поступила? Я же верил, я искренне верил… я думал, что хоть где-то смогу быть собой, не прикрываясь богатством, престижем, происхождением… ан нет! Оказался не собой, а нитью к Ольховскому, пропади он пропадом со своими миллионами!
Трое джентльменов лишь переглянулись и деликатно вышли за двери, оставив Артёма вздыхать о своей тяжёлой судьбе одного.

Вечер того же дня, Москва
Иван Иванович в сердцах ударил кулаком по столу. Никто не обратил внимания – все и так уже были порядком на взводе. Дмитрий сидел в углу комнаты, опустив голову – не хотел, чтобы его замечали, а то ещё сделают виноватым в неудавшейся операции. Его больше всего волновал вопрос о судьбе Хаддана – игра стала приносить приличный доход, и терять его в планы Димы не входило.
- Хорошо, хотя ничего хорошего! – в очередной раз сказал Иван Иванович, - предположим, они узнали каким-то образом об операции, но куда, чёрт возьми, делся Ёжик? Что он, предотвратить всего этого безобразия не мог?!
- Мне кажется, его убрали, - несмело отозвался один из «совещающихся».
- Убрали?! Вот так вот взяли и посреди улицы пришили?! А он перед этим перерезал горло агенту английскому, обвинение в убийстве которого нам уже прислано из Лондона! А потом их обоих засунули в холодильник и отправили в Вильнюс! Не могли его убрать… не могли… он заботился о своей персоне, и если бы он был убит, об этом знала бы тотчас вся Европа, и от английской разведки не осталось бы и мокрого места!
- Иван Иванович, звонок по секретной линии! – произнёс вбежавший в зал секретарь (имевший, к слову, чин полковника).
- Соединяй, - буркнул руководитель ФСБ и поднял трубку.
Впрочем, голос раздался вовсе не из трубки, а из динамика, находившегося рядом:
- Зачем нам церемониться, дорогой? Я в твоём кабинете все тайны знаю и при надобности не только трубку на громкоговоритель переключу, а и смыв в унитазе отключу!
- Ёжик? – еле слышно выговорил Иван Иванович.
- Собственной персоной! Не старайтесь определить мой номер – я всё-таки не дурак, позаботился о том, чтобы вы меня не нашли.
- Что произошло, Ёжик?! – закричал кто-то с противоположной стороны стола.
- Не буду оперировать сложными понятиями, скажу просто – я предатель! Нет, я не сделал это в порыве страсти, всё было продумано изначально. Кстати, я и Рипли, ну тот пропавший английский агентишка – одно лицо. Теперь вам должно всё стать понятно. Ловко я, да? На грани возможного… самому нравится! Превосходная работка!
- Зачем, Ёж? – прошептал Иван Иванович.
- Во-первых, ради самого процесса – люблю что-то делать красиво! Во-вторых, а во-вторых позовите-ка Диму, он там рядышком сидит, скрючившись – уж я-то знаю.
Дима встал и на ватных ногах подошёл к столу, попытался что-то сказать, но голос подвёл его и раздался лишь неразборчивый хрип.
- Здравствуй, минхерц! – тут же обрадовался Ёжик, - очень уж мне понравилась идея он-лайн игры твоей, должен сказать, что ты в этом плане гений! Не знаю чем, но чем-то ты сделал свою игру отличной от других, ты её сделал душевной… очень душевной. И по этому поводу у меня к тебе одна просьба: будь любезен, сделай мне клан, я создам нового персонажа, приведу ещё людей и они подадут заявку на создание клана с названием Дворы Хаоса… администрация будет всячески помогать нам в развитии, а мы в знак благодарности не будем публиковать всю эту историю в Хаддане – согласись, мало кто захочет играть в игру, которая была создана для поимки какого-то олигарха, а все люди в ней были лишь пешками в этой поимке. И люди мне поверят, мы добьемся этого! Так что выполняй, дружок, требования, выполняй! И я ещё приду с просьбой! До свиданья, друзья! Кстати, я не ставил антиопределитель номера – а вы поверили, как говорится, если человек идиот, это заметно!
Раздались короткие гудки. Иван Иванович устало посмотрел на собравшихся и произнёс:
- Первый тайм мы уже проиграли, но будет второй, обязательно будет… только теперь у нас два противника – англичане и Ёжик, кто опаснее это ещё вопрос! Оба будут нападать первыми, оставляя за нами право защищаться. И мы им воспользуемся… а сейчас спать и отдыхать, потом разбирать рутину, искать в Африке шпионов и ждать, когда закончится перерыв и начнётся второй тайм!!!

Тайм Второй
Лондон, апрель 2007
- Артём, проходите, вас ожидают! – секретарша кивком головы показала на дубовую дверь.
Англичанин с русским сердцем несмело встал и направился к двери. Внутри его действительно ждали: за дорогим и, судя по всему, старинным столом сидел человек, совсем не соответствующий по виду своей должности. Он был одет в какую-то длинную кофту, разрисованную неприличными словами, порванные и потёртые джинсы, носил длинные волосы, короткую бородку, а одно из ушей было проколото замысловатой серьгой. Господин панк заговорил:
- Вот мы и встретились, Артём! Я много о вас слышал, как и вы, наверное, обо мне!
Говорил начальник на чистом русском, в его словах даже просматривался московский акцент. Артём мысленно похвалил работу лингвистов.
- Наслышан, - сдержанно ответил Артём.
- Мы же с вами двое русских среди англичан! – «панк» с интересом взглянул на ошарашенного гостя и, довольный произведённым эффектом, подмигнул ему.
- Вы русский?
- Конечно, поверьте, Артём, управлять разведкой какой-либо страны может только иностранец.
- Интересная мысль, - улыбнулся Артём.
- И мой внешний вид лишний раз подчёркивает моё происхождение – я как бы чужой среди всех этих франтов и денди. Я как бы смотрю на всё это по-другому. По-моему, так должен поступать глава любой уважающей себя организации. И ещё – он не должен подпускать к себе близко всех попало, для этого у него есть заместители. Но это сложные маркетинговые вопросы, не будем о них сейчас рассуждать – ваша цель визита к главе английской разведки всё же несколько иная!
- Иная, - кивнул Артём, - но с Вами интереснее, чем я ожидал.
- Эффектность – ещё одна важная черта Главы! – ответил русский руководитель английской разведки, - а теперь всё же к делу: после того инцидента в аэропорту Вы, помнится, некоторое время пребывали под арестом – должен сказать, что для вас это был довольно неплохой выход, ибо некоторые в нашей организации настаивали на вашей ликвидации. Своей жизнью вы обязаны мне, только не думайте, что я сделал это из жалости либо из уважения к нашей общей родине – сентиментальность и патриотизм не являются чертами моего характера. Но, как говорили в одном из немногих хороших русских фильмов, сейчас не об этом! Я оставил вас из расчёта – вы мне нужны для ответного удара по России…
- Но вы же ещё в первом ударе победили?
- Только за счёт их стукача, а это не победа, а везение, читерство, если вам так будет понятнее. А это меня совсем не устраивает, потому я и нанесу ответный удар… И наносить я его буду их же методами.
- То есть?
- По сути я хочу отыграть их же операцию. Чтобы ещё больше унизить, - он выдержал артистическую паузу, - вы когда-либо что-нибудь слышали о постколониальной политике монополии?
- Нет, - честно ответил Артём.
- Придётся услышать, - равнодушно пожал плечами шеф, - дело в том, что Россия, как вам известно, раньше была частью Советского Союза, а ещё раньше Российской Империи. Но обе этих сверхдержавы, первая из которых сменила вторую, являлись собранием самых разных стран с разными менталитетами. Центром всего этого разношерстного карнавала являлась непосредственно Россия… теперь же её бывшие, с позволения сказать, вассалы пытаются вести более-менее независимую политику, но вот Россию-матушку это не устраивает и она часто сама раздувает скандалы вокруг своих отношений с этими чудными странами, которые, кажется, навечно зависли в постсоциальной игре в демократию! В общем, мы видим лишь то, как Россия в красивой форме поливает своих соседей, но, по сути, она и живёт-то только за счёт скандалов, живёт тем, что показывает, как круто живут россияне… в чём это проявляется? Да в том, что вокруг все купаются в дерьме, а Россия на их фоне выглядет Эдемом. Россия живёт за счёт своих бывших колоний… рано или поздно ей надоест эта политика сравнения и она вернёт себе свои территории! Точнее сами придут! На то ведь и весь расчёт, весьма тонкий, должен заметить!
- Какое всё это имеет отношение к нашему делу?
- Непосредственное! Среди всех этих переколоний-недогосударств есть одно, которое имеет особенное положение. Этакий рай для избранных и ад для осуждённых. Израиль, страна Почти Восходящего Солнца. На доступном простому оку уровне Израиль немного недолюбливает Россию, но если копнуть глубже, то Россия является основным поставщиком народа Израилю! Туда едут все, кто не смог найти себя на Родине, но зато нашёл у себя сомнительные еврейские корни… в общем, Израиль на высшем уровне боготворит Россию. Теперь вспоминаем о политике, которую проводит наша с вами Малая Большая Родина! Ей нужны скандалы, и Израиль начинает показушно симпатизировать Америке, иными словами, присоединяется к лагерю постоколониалистов. Вот так и происходит… так и воспитывается дух патриотизма – на фоне отрицания иных стран, на фоне доказывания, что ты лучший, на фоне какого-то ненормального шовинизма!
- Ваша теория? - поинтересовался Артём.
- Моя, - гордо кивнул его собеседник, - но мне действительно кажется, что так и есть!
- Все создатели теорий обычно в них верят, иначе получается попса, а на таком уровне она, согласитесь, неприемлема!
- Вы правы, Артём. Я, кажется, сделал правильную ставку, когда выбрал Вас, - он потёр руки в предвкушении чего-то, - перейдём всё-таки ближе к делу! Я думаю, что когда я заговорил об Израиле, вы поняли, что речь пойдёт о чудной организации Моссад? Не правда ли? Так вот, организация эта является ничем иным, как филиалом ФСБ, конечно, на общедоступном уровне они конкуренты, но это продолжение всё той же показухи! А потому когда мы ударим по Моссаду, ФСБ встрепенётся! Тем более, бить мы будем на территории Российской Федерации.
- Но причём тут их методы? И в чём моя роль?
- Спокойно, - начальник в красивом жесте поднял руку, - ты должен соблазнить агентшу Моссада и встретиться с ней на территории России! Остальное – наша работа. Соблазнять сию особу тебе придётся в этом, как его – Хаддане!
- Плагиатом пахнет…
- Умение украсть идею и воплотить её в жизнь по нормальному – разве не этим живут все Западные Страны?
- Меня никогда не интересовало, чем живут пресловутые Западные Страны! Да и не хочу я вашу работу выполнять…
- В камере не насиделись? – сочувственно покивал головой шеф.
- Да ну вас к чёрту! – раздражённо крикнул Артём.
- А образ шефа спецслужбы и есть новым воплощением вечного образа Мефистофеля, между прочим! В общем, ваше согласие не обсуждается! Свободны! – шеф откинулся на спинку кресла и закрыл глаза, демонстрируя, что аудиенция окончена.

То же время, Москва
В кабинет Ивана Ивановича вбежал взволнованный мужчина лет тридцати с чёрной папкой в руках. Он усиленно жестикулировал, открывал рот, пытался отдышаться, периодически проводил рукой по волосам, клацал зубами и поправлял пиджак – в общем, всеми силами показывал всю экстренность своего сообщения. Иван Иванович лишь слегка приподнял левую бровь, демонстрируя лёгкую заинтересованность. «Курьер» быстро выпрямил спину и заговорил чётко, перестав изображать нервозность:
- Иван Иванович, докладываю! Из Лондона по третьему каналу секретности. Лично Вам в руки, - визитёр достал из папки конверт и протянул начальнику.
Иван Иванович насторожился – «третий канал» молчал уже 50 лет, по нему передавали только самую секретную информацию, которая могла в корне изменить ход развития государства, а порой и судьбу мира. Слегка подрагивающими руками человек такого высокого звания, что у него даже не было названия, открыл конверт и достал оттуда записку, сделанную на обрывке салфетки:
«Началась контроперация в ответ на ваши домагания к Ольховскому. Смысл сводится к тому, что на территории Российской Федерации будет убит спецагент Моссада. Рекомендую обезвредить английского киллера до непосредственного контакта с жертвой. Слушай, Генка, а прикольно по третьему каналу писать! Удивлён? Ну я тебе потом расскажу, как я сюда попал!»
«Генка», которого последние лет двадцать звали Иван Иванович, был не в силах сдержать улыбку. Ещё по первому предложению он понял, что пишет ему его сокурсник Соколовский… разбросало, однако! Одно радует – информация пришла нужная. Иван Иванович нажал на одну из кнопочек, находящихся на его столе и сказал:
- Трубите сбор! Через час всех ко мне!

И снова Лондон
Как только за Артёмом закрылась дверь, шеф английской разведки снял телефонную трубку на своём столе. Номер он не набирал, эта трубка работала на один номер.
- Я тебя слушаю, Максушка! – раздался голос с другого конца провода.
- Опять ты, Ёжик, не угадал. Меня и не Максом звать. Хотя близко. Но думай – времени ещё много. Я, собственно, по делу.
- Вся наша жизнь дело! – с иронией в голосе ответил Ёжик.
- В общем, был у меня этот Артёмушка. Ушёл злой на весь мир. Но работать будет – это я понял ещё когда он зашёл. Мстить хочет. Теперь, когда у нас есть агент для задания, может, ты всё-таки объяснишь в чём суть всего этого спектакля? Зачем нам, подражая русским, соблазнять через какую-то глупую игру агентшу Моссада и встречаться с ней в реальной жизни?
- Послушай, Марк, ты ведь не первый день в конторе. Должен понять. Русские будут думать, что мы хотим завалить на их территории агента Моссада и подставить их, а потому красиво попытаются убрать нашего человека! Но подстава-то будет заключаться именно в этом! Мы раструбим везде, как они уничтожили нашего человека, пытающегося наладить некие экономические договорённости с Израилем! Мы дадим этому Артёму статус чрезвычайно-уполномоченного-не-знаю-кого! Израиль нас поддержит – я тебя уже дал на них компромат. И мы выйдем победителями из очередной битвы этой бесконечной холодной войны!
- Хорошо, но почему русский подумают, что Артём будет именно убивать эту еврейку, извиняюсь за свой плохо скрываемый национализм?
- Имя Марк тебе, значит, не понравилось!.. Мы сами скажем русским, то есть, я уже сказал. Отправил через сверхсекретный канал связи – благо, я успел повариться в этой системе. Я даже навёл справки о давно погибшем друге шефа ФСБ и неплохо скопировал его манеру писать… русские точно поверят.
- Красивый сценарий провокации! Мы в восхищении, королева в восхищении!
- Ты рассказал Её Величеству Британской Королеве о бедном Ёжике?!
- Кстати, бедный Ёжик, тебе-то это всё зачем надо?
- А вот это уже моё дело! – с этими словами на другом конце провода бросили трубку, оставив шефа британской разведки и панка по призванию слушать короткие гудки.

Москва, Следующий День
В кабинете Ивана Ивановича было накурено. Он даже открыл окно с видом на Красную Площадь, чего раньше никогда не делал. Но сейчас иного выхода, кроме как терпеть весь этот галдёж, не было. Дело в том, что все эти люди занимались делом, они продумывали до мелочей операцию по срыву убийства агента Моссада. Иван Иванович терпеливо ждал доклада. Наконец, под вечер, хождение по кабинету, крики и сигареты закончились. Советники расселись вокруг стола и начали обсуждать те же вопросы, но уже цивилизованно и по заранее составленному плану. Иван Иванович преимущественно молчал.
- Итак, - начал один из советников, - данные о потенциальном киллере действительно шокирующие. Дело в том, что это знакомый нам с вами по операции «Охота на Медведя» Артём, тот самый студент, который должен был стать ниточкой к Ольховскому. Наша неудача в тот раз окончательно толкнула его на сторону врага. Думаю, разглагольствовать о его биографии не требуется.
Иван Иванович лишь один раз прикрыл глаза, как бы благодаря докладчика, и перевёл взгляд на следующего.
- Что ж, - начал тот, - потенциальная жертва в наших с вами делах не проходила и вообще, скажу я вам, особа довольно заурядная! Жительница, как ни странно, Израиля, зовут Гили. Более подробные сведения в деле – можете ознакомиться, но ничего важного для психологического портрета не нашёл. Кстати, в Моссаде работает мелким клерком, и у меня есть подозрения, знает ли она вообще, на кого работает… так что цель англичане выбрали правильную – убрав её, они по сути не нанесут вреда Моссаду, но нас подставят.
- Иван Иваныч, - раздался вдруг голос с другого конца стола, - а почему мы просто не можем позвонить в Израиль и рассказать обо всём?
- Трубку не берут, - едва слышно ответил начальник.
По залу раздались смешки. Иван Иванович ждал этого вопроса, но так и не придумал достойного ответа. Не мог же он сказать, что Моссад – филиал ФСБ и даже если бы план англичан не сорвался, то никто бы никому ничего не сделал. А потому для них это был беспроигрышный вариант, очень хорошая возможность поймать английского разведчика при попытке убийства агента дружественной разведки (если тут уместен термин «дружественный») и при попытке подставить русских.
- Основываясь на её непрофессионализме, - продолжал тем временем докладчик, - мы решили, что можно совершить неплохой психологический удар по их любовным отношениям с Артёмом. Помните ту девушку, которая проходила под именем Пая в операции «Охота на Медведя»? Так вот. Артём её раньше серьёзно любил. А потому если сейчас мы разогреем её любовный контакт с кем-либо, то он не сможет не обратить на это внимание. А Гили в свою очередь, как любая девушка, обратит внимание на его к ней невнимание!
- Ну и зачем так воду мутить? – поинтересовался Иван Иванович, - не забывайте, коллега, что конечная цель всё-таки встретить их на территории нашей страны и поймать этого чёртового студента!
- Понимаю, - важно кивнул докладчик, - но и вы поймите: нам нужно время! Хотя бы полгода.
- Да зачем, чёрт побери?! – взорвался Иван Иванович, - вы ведь собрали все данные за сутки, так что теперь?
- Иван Иванович, за этим стоит очень много денег. Мы должны успеть провести пропаганду в ряде стран, купить половину зарубежных СМИ, рассчитать дальнейшую стратегию на несколько лет вперёд…
- Подождите-подождите! – замахал руками шеф ФСБ, - вы что, в-войну готовите?
Советники за столом лишь переглянулись и неуверенно пожали плечами. Иван Иванович встал и подошёл к открытому на Красную Площадь окну. По брусчатке бегали дети. Очереди в Мавзолей почти не было… пока не было…


Санкт-Петербург, два дня спустя
В наушниках Вадима отзвучала кода, и он их с ненавистью швырнул на пол. Басист, щёлкавший до этого зажигалкой в попытке зажечь сигарету, уставился на Вадима, не обращая внимания на горящую зажигалку. Остальные участники группы с поэтическим названием, менявшимся каждую неделю (как и состав – Вадим даже не брался утверждать, что до сих пор играет в той группе, в которой начал), курили на улице. Басист был единственным, кто позволял себе курить в здании. Наверное, потому что был единственным, кто имел хоть какое-то музыкальное образование, что, впрочем, не делало его партии более чистыми, чем партии остальных. Басист с интересом смотрел на разбитые наушники и на разъяренного Вадима.
- Сами виноваты, - сказал Вадим, глядя на наушники, - нефиг всякую херню мне играть! Я же точно знаю, что мы записали гораздо лучший вариант песни! Почему они опять выдают такую гадость?
- Ну давай рассмотрим песню с научной точки зрения… - начал своим обычным немного снобистским тоном басист.
- Да ну тебя, учёный. По-моему, пора признаться себе, что мы не стали Питерскими Биттлз, а Машиной Времени мы становиться не хотим!
- Ну и зря не хотите! – крикнул человек, только что зашедший с улицы, - у таймачей довольно неплохие гонорары! Ну и что, что не очень хорошо играют? Это, знаете, как когда о попсе говорят, мол, пипл ведь хавает, на концерты ходят. А кто это говорит? Правильно, те, кто слушает Машину Времени и иже с ними. Грёбаная и недоделанная интеллигенция! Ведь по сути без них, Машина никогда бы не стала Машиной! Это тоже своего рода пипл, который тоже типа хавает! Понял, ценитель?
- Чего уж тут не понять, - грустно ответил Вадим, - только даже если б мы захотели, не вышло.
- Вооот! – улыбнулся вошедший, - это уже другой разговор. Вам явно нужен новый образ! Которого ещё не было на нашей эстраде. Только я пока ещё не придумал, какой это должен быть образ. Так что вы пока учитесь играть, учитесь… я чего собственно пришёл! Басистушка, милая твоя душа, можешь оставить нас с Вадимкой тет-а-тет? Разговорчик есть!
Басист сделал последнюю затяжку, бросил сигарету на пол, раздавил её своим тяжёлым чёрным ботинком, напоминающим отцовские бертсы, и молча вышел.
- И чем же я заслужил такое внимание, Георгий Игоревич?
Георгий Игоревич помимо того, что был носителем уникального сочетания имени и отчества, являлся питерским продюсером средней руки. За пятнадцать лет своей карьеры ему так и не удалось раскрутить ни одной группы, но он по прежнему искал таланты. Искал везде – на школьных дискотеках и в переходах, в парках весной и в подъездах зимой. Стоило ему только услышать звук гитары, как он бросал всё (к слову, его всё заключалось в небольшом блокнотике, где он рисовал никому не понятные письмена) и бежал знакомиться. Когда-то он и стал началом музыкальной карьеры Вадима, типичного русского панка с замашками аристократа. С тех пор Георгий Игоревич переодически появлялся на их репетициях, давая символические советы («сделайте погромче», «у вас ведь струна лопнула!» и «нет гармонии! Ни в вас, ни в мире!») и затем исчезая из их жизни. Говорят, он появлялся в доброй половине питерских групп. Всё искал…
- Понимаешь ли, Вадимка, ты сегодня сказал умную вещь – пора признаться самим себе… так вот, пора нам с тобой признаться себе, что я не гениальный продюсер, а ты не гениальный барабанщик. Что отсюда следует? Правильно, пора искать новые методы вывести группу в хит-парады и на сцены.
- Свежая мысль, - улыбнулся Вадим, прекрасно зная, что Георгий Игоревич никогда ни на что не обижается.
- Ещё какая. Так вот, ты ведь взрослый человек и должен понимать, что с моим исполнением работы на нынешнем этапе много не заработаешь. Тебя никогда не интересовало, чем же я живу?
- Честно – нет.
- Ну я так и думал, но я всё же тебе скажу. Продюсер – только маска, на самом деле я работаю на органы. Я имею прямой доступ к тому слою населения, куда внедрить кого-либо очень сложно. Я знаком со всеми выдающимися панками города. Сам я сделать ничего не могу, но всё обо всех знаю.
- Так вы стукачок? – с интересом спросил Вадим.
- Навроде, - неохотно кивнул «продюсер», - но от моих доносов не пострадал ещё ни один человек! Я проверял!
- А зачем стучать-то тогда?
- Я ведь не ментам, у меня выход на ФСБ. А их вся эта контора интересует очень сильно. С помощью всего этого «андерграунда» ФСБ такие дела проворачивает, что тебе и не снилось… ну и я как бы их курьер. Не буду идеализировать – я такой не один. Но всё же, профессия важная! Нужная! И тому подобное.
- Ну, предположим, я вам поверил, хотя я в такие сказочки с трудом верю. Но зачем мне-то это всё рассказывать?
- Понимаешь, Вадимка, мне тут задание давеча дали, - Георгий Игоревич явно почувствовал себя легче и заговорил более-менее последовательно и ясно, - найти парня, который бы справился с ролью влюблённого по Интернету парня, который является неким отрицанием общества.
- Отрицанием общества – это как?
- Понимаешь, парень не должен быть романтиком или просто безумно влюблённым. Он должен быть панком с девизом секс, драгз энд рок-н-ролл, он должен ненавидеть мир и любовь воспринимать, как быт, как инстинкт, если угодно.
- Это Вы меня типа обидели?
- Нет, я же не говорил, что ты такой. Ты гораздо глубже. Но сыграть роль такого и при этом осознавать, что ты играешь роль и суметь из неё выйти, способен только ты – романтик в душе и панк снаружи, вокруг которого вертится целый мир людей, мир не воспринимающих.
- Если не секрет, ФСБ теперь занимается повышением количества Интернет-знакомств?
- Не ёрничай. Это как раз секрет и тебя не касается. Опережая вопрос, она знает. Так что играть будете на пару.
- Хоть без обмана, - улыбнулся Вадим.
- Без, - кивнул вербовщик, - за всё это ты получишь неплохие деньги, которые сможешь неплохо влить в свою группу.
- Зрителя не купишь, но мы постараемся.
- Вот и славно, значит, по рукам?
- Почему бы и нет? В конце концов, панк и есть последний романтик!

Вильнюс, тот же день
- Как ты понимаешь, выбора у тебя по-прежнему нет! – закончил свою тираду Лондо.
- Да чего уж тут не понять? – кивнула Пая, - он точно знает?
- Точнее быть не может. Не переживай. На этот раз всё честно. Всё абсолютно честно.
- А зачем ФСБ, чтобы сделать что-то честное, привлекать меня?
Лондо пожевал губами, словно не решаясь сказать что-то важное, произнёс:
- Давай выпьем. За встречу!
- Не прими на личный счёт, но мне встречи с тобой радости приносят немного!
- Ну да, а для меня это всего лишь работа, - кивнул Лондо, - понимаешь, я боюсь, что в этот раз снова подставляю тебя на хреновую работку.
- Вроде же всё честно…
- Честно и морально – разные вещи. Ваш брак нужен только для того, чтобы на это обратили внимание Артём и… Гили.
- Какая, к чёрту, Гили? Причём тут снова Артём?
- Гили – это человек, которого поручили убить Артёму, используя при этом те же методы, что и ты использовала против него. А ты должна внести в их брак некий конфликт, при этом его не разрушив.
- Значит, у Артёма новая любовь… - сделала вывод Пая.
- Нет. Ты только подумай, как ему сложно! Понимая чувства Гили, он обязан врать ей… при этом ещё и убить её в итоге! Какая тут любовь?
Лондо утешал Паю, пусть и не отдавал себе в этом отчёт. Лондо по-прежнему любил Паю, зная, что у них ничего не будет. Наверное, потому и любил.
- Можно подумать, что бывают ситуации, когда любовь возникает именно там, где её все ждут с флагами «Любовь, приди! Мы за здоровый секс и моральные отношения!».
- Не передёргивай. Не может у них ничего быть. У него с ней, а у неё с ним сколько угодно.
- Всё будет не так… не так, как хотят этого господа в кабинетах по обе стороны Ла-Манша, не так, как планирует это тот человек из Петербурга, взявшийся за эту работу скорее всего ради денег, не так, как хочет этого сейчас Артём…
- Но почему? С чего ты взяла?
- Мне ли не знать? Они в своих раскладах не рассчитали одного – играть в любовь невозможно. Так что между Артёмом и Гили или просто ничего не будет, или всё закончится двумя трупами в Темзе, трупами людей, которые не захотели убить друг друга…
- Ты снова передёргиваешь! Тебя ведь не убили в прошлый раз, и его не убили!
- Мы оба просто были ещё нужны, зачем пилить сук, на котором сидишь? Вот когда они встанут с сука, тогда и отпилят…
- Солнце, не стоит так переживать, - фальшиво выдавил из себя Лондо, быстро встал, кинул на столик несколько купюр и выбежал из кафе с поэтическим названием «Старый Город»…

Месяц спустя, Париж
Ёжик не любил Эйфелеву Башню. Слишком уж это было банально и слишком много постсоветских граждан от неё тащились, а это был, по его мнению, яркий показатель безвкусицы. Но делать было нечего, работа в первую очередь, и потому он, в идиотском костюме туриста, летевшего в Турцию, прилетевшего в Париж, но не сменившего прикидец, стоял на этой святыне святых всех, желающих совершить паломничество к очередному Чуду Света (хотя Свет тут был явно не причём, тут всё дело в Разуме и Порядке). Он даже позволил себе опустить копеечку в подзорную трубу и смотреть на всё, что происходило внизу. Это было уже верхом мещанства! Впрочем, это было оправдано тем, что Ёжику действительно надо было убедиться, что чёрный мерс заедет в белый особняк. Последние полгода все старания Ёжика были направлены именно на это событие. Его взгляд был прикован к тому самому белому особняку, перед воротами ходили охранники, за воротами дети играли с огромным волкодавом. Наконец, из-за угла показался мерс, ворота грациозно разъехались перед ним в сторону, а из особняка навстречу выбежал мужчина в белом костюме со странной папкой в руках. Свершилось!
Забегали ребята… чёрный Мерседес, въехавший в белый особняк мог значить одно – Англия просит помощь у Европы против России, а значит уже все в обойме и все заняты исключительно этой политической игрой. Ёжику было абсолютно наплевать, кто начнёт войну и зачем её начнёт, кто кому что заплатит и кто кого убьёт. Это всё был отвлекающий манёвр. Непосредственно его операция начиналась только сейчас.
Он достал из левого кармана мобильный, из правого коробочку с несколькими десятками сим-карт различных операторов, действовавших во всех концах мира. Он никогда не звонил дважды с одной, ибо больше половины мировых спецслужб охотились за ним уже лет десять… сегодня он решил звонить через Зимбабве.

За десять минут до этого, Москва
Дмитрий сладко зевнул и решил, что несмотря на субботу пора уже подниматься и идти делать хоть что-то. Итак, оставив жену спать, он пошёл выполнять утренний ритуал директора такой организации, как Хаддан. Первым местом, куда он пошёл был, естественно, компьютер и Интернет. Он включил icq, просидел минуту в хмуром ожидании и облегчённо выдохнул – раз никто не пишет, значит вселенской катастрофы в Хаддане ещё не случилось и Староград атомной бомбой не снесло. Теперь всё по плану. Пойти заварить себе кофе и сесть читать разные новостные ленты. Он, конечно, отдавал себе отчёт, что он-то точно узнавал обо всём этом раньше, но по должности он не мог не читать. А то вдруг кто ещё обидит. На кухню он пришёл в прекрасном расположении духа. Он включил электрочайник и сел за стол читать распечатанные накануне рассказы из литературного творчества. Пробежав глазами творения Интернет-графоманов, он откинул их в сторону мусорного ведра и взял другие распечатки. Счета. Тут было поинтереснее – явно наметился новый реальщик. Уже месяц подряд он каждый день использовал то одну, то другую возможность, предоставляемую игрой за доллары. Прицеливается. Сомневается. Думает, стоит ли вкладывать. Дмитрий отметил себе на листке, что надо позвонить Сайласу и сказать, чтоб тот навёл справки по айпишнику потенциального вкладчика, пробил по другим играм, сколько, когда и где в итоге. Третья распечатка, ожидающая Дмитрия на кухонном столе, было письмо одного из менеджеров «треугольника» - популярного он-лайн проекта. Что же писали конкуренты?
«Дорогой Дима,
Мы с Вами взрослые люди, а потому давайте называть вещи своими именами. Наш проект является немного более успешным и заработок у нас побольше будет. А потому мы предлагаем Вам стать нашим филиалом! Вы останетесь на своём посту, только вместо тех скудных денег, что вы имеете от своих реаловкладчиков, вы будете иметь хорошую зарплату! Мы немного подредактируем названия… а в целом самобытность Вашего мира тронута не будет!
С уважением,
Менеджмент проекта «Треугольник»
Дима взял зажигалку, лежавшую на столе ради таких случаев, и через секунду весёлый огонёк уже забегал по листу с «заманчивым предложением». Чайник закипел. Дима заварил себе кофе (не по правилам, но на правила времени не было) и пошёл читать Пегасов – с них он привык начинать.
Его поход от кухни до комнаты с чашкой кофе в руке прервала трель мобильного, лежавшего в кармане его халата. Он поставил чашку на книжную полку и ответил:
- Я Вас слушаю.
- Слушать ты умеешь, - раздался знакомый голос у уха.
- Ёжик?! – воскликнул Дима, а всё начиналось так спокойно…
- Весь в иголках и тумане, - ответил бывший агент ФСБ, - как поживаешь, Дюк? Как Хаддан, не загнулся?
- Тебе лучше знать. Ты ведь его воспринимаешь именно как игру со своим кланом.
- Точно. Спасибо, что напомнил, минхерц. Дело у меня к тебе! Решили мы тут на совете Дворов Хаоса, что пора бы власть в Хаддане передать непосредственно в руки игрокам. Да игрокам не простым, а отличившимся! Иными словами мы хотим, чтобы ты, Димусик, сделал наш клан новой администрацией проекта со всеми вытекающими отсюда последствиями!
- Ты что, обкурился иль с похмелья? Я и так на поводу у тебя пошёл… жалею вот! А тебе мало!
- Пойми, Димочка, проект может легко загнуться благодаря нам. Информативная война – наш конёк, а в руках у нас очень неплохой компроматик на тебя. Стоит ли повторять? Ведь только мы с тобой знаем, зачем был создан проект. А если будут знать все? Не побоятся ли реальщики, деньги которых зачастую спёрты у государства, вкладывать в про-ФСБшный проект? Захотят ли нубы играть под крылом у самой известной после Моссада и ЦРУ спецслужбы мира? А просто закрыть сейчас проект ты не сможешь, ведь в нём вертится штук тридцать баксов. Уже на данном этапе. Ты их вернуть игрокам не сможешь. Так что единственный выход – отдать нам. Я не зверь, я дам тебе почти год. Как только Хаддану стукнет два, как только все эти провинциальные идиоты съедутся на вторую Хаддан-пати, зная, что закончится всё тяжёлым похмельем, а личные арты снова достанутся солджеру, вот тогда ты и передашь нам проект! Всё, отсоединяюсь, минхерц, поцелуй от меня жену!
Дмитрий дрожащей рукой нажал на изображение красного телефона, опёрся о полку, не обращая внимание, что тем самым заставил чашку с кофе полететь на пол, и уставился в потолок не в силах ничего сделать. Он зажмурился, пытаясь привести работу мозга в нормальное состояние. Не помогло. Из спальни вышла жена.
- Кто звонил, дорогой? Зачем так рано?
- По работе, - выдавил Дима из себя.
Перед глазами Димы пронеслась вся история клана Дворы Хаоса…
По началу его сильно удивляло то, что Ёжик не хочет становиться Главой Клана и выдвигает на эту роль Дару и Не Ангела Ночи. Но потом он понял, что лишний шум Ёжику совсем не нужен, а вот спрятаться за эпатажными личностями вроде этой супружеской пары – вполне его стиль. Он добился своего. Клан Дворы Хаоса ассоциировался у всех с Дарой и её выходками, а «серого кардинала» Ёжика постепенно стали забывать. Зато он никого не забывал. Дворы Хаоса для многих стали всего лишь отправной в Хаддане точкой – позже многие разбрелись по топ-кланам, некие вступили в правоохранительный орган Инквизицию. Но бывшего Хаотика не бывает, а потому Ёжик помимо управления своим кланом, получил доступ к информации о доброй половине людей Хаддана. Как выяснилось теперь, всё это была репетиция. Всё это делалось только чтобы создать имидж клана-революционера, которому все верят и который может легко поднять народ на восстание. Да и к тому же теперь у Ёжика в руках была мощная информативная бомба, Дмитрий понимал, что сделать ничего не может…
Дмитрий попытался набрать номер Кремля, надеясь поднять ФСБ против «врага №1», как называл Ёжика сам Иван Иванович. Но на другом конце провода ответили лишь что-то о том, что «Булочная закрыта на переучёт»… Ивану Ивановичу было не до звонков с улицы…

Израиль, май 2007
Гили работала на фирме. Так она всегда отвечала на вопрос «Где ты работаешь?». И у собеседника никогда не было никаких дополнительных вопросов. Ибо в таком мы живём мире, где исчерпывающими данными о нас является то, что «мы работаем на фирме, живём дома и любим особь противоположного пола». Впрочем, Гили и сама всегда считала, что работает на фирме. И у неё это получалось – она с лёгкостью заполняла договора, отвечала на звонки и на письма и общалась с клиентами, так никогда до конца и не понимая, что за услуги предоставляет их фирма. В России бы заподозрили что-то неладное, но не тут. К тому же у входа красовалась табличка «Государственная Организация», и если бы в России эта надпись вызвала лишь смех, то тут это был гарант честности фирмы.
На самом деле, Гили была агентом Моссада, хотя сама никогда об этом и не подозревала. Она передавала важные данные, влияла на ход многих операций и её всегда можно было отдать врагу, так как она вообще ничего не знала о структуре Моссада. Идеальный агент.
Гили переставила телефон на автоответчик, посмотрелась в зеркало, поправила чёлку и пошла домой.
Собственно, квартира Гили не отличалась гениальным дизайном (если слово «дизайн» уместно к самой простой двухкомнатной, что называется, хате). Но блеклость кухни и спальни забывалась, как только Вы попадали в «компьютерную» - названа комната была так благодаря своему мозговому центру – вокруг этого чёрного ящичка была сосредоточена вся комнатная жизнь: самые различные статуэтки а ля «для стола перед компом», бабочки на компьютер, провода, имитирующие использование компьютера в технических целях, а недавно Гили даже раскошелилась на новый красивый деревянный стол «спецом под комп». Стоит также добавить, что из мебели кроме стола тут был только чёрный стул на колёсиках. С двух сторон вместо стен были окна, выходящие на шумную улицу, на двух других стенах были нежные обои в пастельных тонах – в общем, дизайн «компьютерной» абсолютно соответствовал её названию.
Гили с улыбкой дотронулась до кнопки на системном блоке и обратила свой взор на монитор. Ей нравилось наблюдать, как грузится виндоус. Была в этом романтика 21-го века… после загрузки её сеанса она включила icq и стала ждать первого сообщения, чтобы пойти ставить кофе - она всегда так делала, не было скучно ставить кофе, зная, что ты нужна кому-то в соседней комнате. В этот раз ей написал Артём. Она пожала плечами – ничем не хуже и не лучше остальных. Кофе будет без сливок.
Вернувшись, она без особого интереса открыла окно переписки с Артёмом и немного удивилась… было чему!
> Привет, дорогая!)))
Он ведь просто друг. Да и друг ли? Знакомый.
> Хм?
> Неужели ты заставишь несчастного влюблённого замёрзнуть и простыть, исполняя во всё горло серенаду какого-то идиота из какого-то мюзикла под твоим окном?)))
> Вот заставлять я тебя точно не собираюсь.
Подумав, она добавила:
> Влюблённого тоже…
> Ты ведь любишь цветы? Какие? Достану любые!
> Не люблю я цветы… и конфеты… и шампанское… и тебя…
> Шампанское с конфетами и цветами отпадает? Тогда вперёд за водкой, огурцами и кактусом!
> Мне надоело…
> Кактусы надоели?!
> Как это не прискорбно, ты…

Тем временем в Лондоне
Артёма тошнило от того стиля, который он выбрал в общении с Гили. Это был настолько не он, что он удивлялся, почему же его до сих пор не спросили «Кто за компом?». Наконец, зазвонил мобильный телефон – первая часть плана удалась.
- Мистер Артём? Вам не кажется, что такой способ воздействия на Вашу подопечную не вызовет у неё приятных эмоций?
- А Вам, мистер разведчик, не кажется, что Ваше дело читать и следить, чтобы я, не дай Бог, не настучал ей на то, что Вы нас читаете? Запомните – есть два способа завоевать девушку: романтико-сопливый и романтико-настойчивый. Вот я сейчас отрабатываю классический вариант второго. Вот увидите – она сдастся. Я подготовил для неё несколько презентаций в пауэрпойнте и фотошопе – я даже купил по такому поводу самоучитель!
- Удачи, удачи…
Артём положил трубку и отправил Гили ссылку на первую презентацию – глупое розовое сердечко на фоне советских обоев и надпись «Я тебя люблю» с самыми разными смайлами на эту тему. Его даже передёрнуло от такой банальности. Судя по реакции Гили, её тоже… главное, чтоб не сунула преждевременно в игнор. Ей надо вытерпеть ещё шесть таких, и она всё поймёт.

Агенту английской контрразведки презентации нравились не на много больше, чем Гили. Правда, его спасало то, что он параллельно жевал бутерброд и читал газету. Но работу свою старался, тем не менее, выполнять качественно. Надо ли говорить, что на четвёртой презентации с двумя барашками на фоне розовых облаков и ангела, падающего с небес со стрелой Амура в сердце, терпение агента лопнуло, и он пошёл курить, оставив Артёма одного доказывать теорию своей романтической настойчивости…

Израиль
Гили уже порядком надоел Артём со своей почти школьной любовью и школьным же её представлением. Только девятиклассница может быть покорена такими картинками, ну или девушка, которая, отдав предпочтение физическому развитию, не ушла далеко в умственном плане от девятиклассницы. Гили себя к таким не причисляла. При всей самоиронии.
Она уже чисто по инерции открыла шестой посланный ей файл, собираясь тут же переправить его в корзину, но её рука застыла над кнопочкой «Delete». Большими чёрными буквами там было написано:
«Это всё подстава!!! Иди по ссылке!!! И принимай дальше мои «художества» - нас читают, пойдёшь по ссылке, обо всём прочитаешь!!!»
Вот тебе и сердечка с кольцами… хорошо, что кофе без сливок. Плохо, что только полторы ложки заварки. Надо пойти и заварить ещё. Вечер, действительно, переставал быть томным.

Лондон
Гили теперь всё знает. Артём улыбнулся своей мысли - всего не знал даже он. Да что там? Шеф английской разведки и тот играл исключительно в догадки. Точнее будет сказать: Гили теперь знает хоть что-то. Впрочем, и Артём до недавнего времени знал меньше половины об этой операции – он и предположить не мог, что его хотят то ли убить, то ли наоборот заставить убить кого-то. Зачем? Почему? Это уже государственные интересы. А Артём не любил, когда интересы какого-то государства ставились выше интересов личностных… Хорошо, что Пая всё рассказала. Только теперь он понял, насколько Пае было хуже его и насколько был он не прав, обвиняя её… впрочем, всё сложилось, как должно было быть. Любви по плану каких-то государств не бывает. И Гили об этом знает… но почему бы не поиграть в любовь? Жить-то всем хочется.

Подмосковье, Февраль, 2008
Андрей ходил по комнате, всё время поглядывая на часы. Стрелка неумолимо приближалась к трём. Андрей нервничал. К нему приезжали высокопоставленные гости. Угораздило же его так заботиться о клиентах…
Андрей, носящий в Хаддане ник инко, был торговцем, бизнесменом, спекулянтом, коммерсантом – как угодно. Иными словами он умел делать деньги, что и продемонстрировал на примере небольшого магазинчика в Хаддане, который постепенно разросся до уровня империи, сделав своего хозяина первым миллионером Хаддана. Начинал инко торговлей-скупкой ресурсов, но не преуспел в этом тяжком бизнесе, ибо конкуренция была слишком велика даже для такого торгового гения, как он. Тогда он решил, что должны быть в Хаддане какие-то вещи, которые по своим свойствам вовсе не соответствуют своей цене. И он нашёл. Нашёл щиты из коры, которыми охотно пользуются и в наше время, как артефактами, забыв уже, что когда-то их можно было купить по 10-20 монет. Что же сделал инко? Он скупил на рынке все щиты и попросил своего друга написать администрации о том, что пора бы уже переводить щиты в артефактное положение… Артефакт не артефакт, но цена подскочила мигом, а добыть его стало почти невозможно. Инко получил стартовый капитал, а дальше развитие магазина было делом техники. Талант дал о себе знать. В итоге инко занял почётное место в одном из ведущих кланов, а его влияние на торговую индустрию, постепенно вобравшее в себя и Наставничество, которое, по сути, было воспитанием последователей, фанатично ему преданных, сделали инко едва ли не самым важным человеком Хаддана. С ним считались все. А потому, когда главы всех кланов решили собраться на экстренный совет, место его проведения было решено моментально – на даче у Андрея…
У ворот послышался гудок какой-то машины. Андрей пошёл встречать. Открыв ворота, он немного оторопел – по Четвёртой Дачной не так часто ездили Лексусы. Дверца открылась, и из нутра железного монстра выпрыгнул молодой человек в дорогом костюме. Он протянул Андрею руку со словами:
- Кандрат. Клан Орден Пегаса. Руководство сейчас подъедет. Впрочем, и меня по праву уже можно называть руководством, - он улыбнулся понятной одному лишь ему фразе и, заметив инко, уставившегося на Лексус, добавил, - ну не на Пегасе же мне летать, в самом деле.
- Да, пожалуй. Андрей, инко. Впрочем, Вы знаете.
- Андрюх, давай без этих «Вы» и прочей подчёркнутой вежливости. Мы ведь оторваться собрались? Так не будем же мы «выкать» всю ночь!
- Да, пожалуй, - повторил инко, насколько он знал – собрались они вовсе не отрываться.
Ситуацию спас грациозно въезжающий в ворота запорожец. По традиции этого отечественного чуда техники, он заглох на въезде и теперь пытался снова завестись. Кандрат обернулся и поспешил отгонять свой Лексус, который рядом с запорожцем уже не смотрелся белой вороной, а выглядел классическим примером московской контрастной жизни. Инко тем временем поспешил к хозяину запорожца. Тот выглянул, приветливо помахал рукой и крикнул:
- Патриоты!!!
- Надо было по машине догадаться, - пробурчал под нос инко.
- Начальство прибыть не смогло. Я вот, Андрей Второй – ну ник такой… - подумав, гость добавил, - но машина начальская! С Украины ехал!
- Прекрасно. Дружба в странах СНГ – это самое важное, - похвалил собеседника инко.
Инко взглянул на наручные часы. Ровно три. Без единой секунды. Именно в это время с другой стороны улицы показался Мерседес, стильный и практичный – именно эти два слова приходили в голову при виде машины. В отличие от предыдущих гостей, мерс не стал заезжать на территорию, а припарковался перед забором: с заднего сиденья вышел молодой и серьёзный мужчина, огляделся по сторонам и пошёл к воротам дома. Мерс тут же уехал в другую сторону.
- Ричард, - сказал мужчина, протягивая инко руку.
- Инко, - ответил Андрей.
- Рад знакомству, - всё также лаконично отчеканил новоявленный гость.
- Ричи, - раздался голос со стороны дома, - экий ты у нас серьёзный! Тебя прямо мерс личный возит?
- Это бомбист.
- Нехилый бомбист такой… - удивился не на шутку Кандрат, - где ж таких подают?
- У аэропорта. Вообще-то он – мой старый и хорошо проверенный друг.
- Узнаю Ричи, - улыбнулся Кандрат, доставая из-за спины бутылку марочного коньяка. В ответ на этот жест из-за угла очень кстати появился Андрей Второй, окончивший обзор достопримечательностей дачи Андрея. Первого.
Гости стали подъезжать по несколько человек, подтянулось и руководство Ордена Пегаса, состоящее из Ультимы Ратио, который ушёл из игры, но всё равно оставался Пегасом, Маздока, Улыбчивой и Магнитки – приемники до десятого колена. Ричард лишь укоризненно покачал головой, а Андрей Второй перестал коситься на свой (то есть, начальский) запорожец.
Подъехали Руффо с Диафантом, возглавляющие клан со страшным названием Церковь Сатаны. После нескольких глупых шуток на тему названия клана и милой внешности Руффо Диафанту стало скучно, и он отправился проверять марочность коньяка… через минуту за ним последовала и Руффо, поняв, что официальная часть улыбок перед Улыбчивой выполнена.
Приехал Даймаз, бросил взгляд на Лексус, хмыкнул, взглянул на запорожец, пробормотал «прикольный раритетик», сдержанно со всеми поздоровался и удалился в дом. Но за ним уже выстроилась небольшая очередь – по нему было видно, что у него есть деньги. Без всяких Лексусов и марочных коньяков.
Приехали и штурмовики с преторианцами, но ники их персонажей были слишком тяжелыми для восприятия окружающими, а потому они вскоре удалились сравнивать качества запорожца с Лексусом – иными словами, пополнили собой компанию, проверяющую марочность коньяка.
Клан Айронов прислал официальный отказ. Привёз его один из Айронов, который, сориентировавшись на месте, решил остаться. В общем, Айроны тоже были.
Ибо, что из Рыцарей Забытого Времени, привёз с собой фонарик, и с криком «Всем выйти из сумрака» бросился отыгрывать склонность Свет на близстоящем запорожце. «Ребёнок!», вздохнул Кандрат, рассказывая об очередной своей победе на заслонах в лицах.
Последними приехали Инквизиторы. Сэм приехал не один, след в след за ним шла некая Аня, которая представлялась «Единорог, Информационный Отдел». Ибо тут же сделал серьёзное лицо и произнёс «ноу коментс». Но тут из-за его спины выскочил весёлый уже порядком Кандрат, который в лице Ани нашёл, наконец, благодарного слушателя. Надо ли говорить, что на следующий день на сайте Инквизиции появилось описание «кача на заслонах»?
Когда двор дачи инко был полностью забит машинами всех моделей, а Кандрат уже подталкивал Ричарда спеть на бис, кто-то вскочил на стол и, топнув несколько раз ногой, заговорил:
- Господа Главы топ-кланов, сливки Хаддановского общества и просто алкоголики и тунеядцы! Обратите свои затуманенные взоры на моё ясное лицо!
Инко, сидевший в углу и ожидавший вечер трезвых размышлений, взглянул на оратора и с удивлением узнал в нём Диафанта. Тот отчаянно жестикулировал, пытаясь привлечь к себе внимание, и у него это сравнительно получилось – Кандрат перестал заставлять Ричарда спеть Мурку, а Улыбчивая перестала демонстрировать новинки косметики Магнитки. Стало сразу тише.
- Так вот, дорогие мои одномиряне, я, конечно, понимаю, что Вы точно также, как и я, приехали сюда повидаться со знакомыми, но всё-таки у нас есть дело.
- Дело? – с сомнением поднял бровь Андрей Второй.
- Плохо работают украинские СМИ, - покачал головой Диафант, - придётся напомнить. Всё чётко и по порядку, - он сел на стол, свесив ноги вниз и начал проповедовать, - в общем, по легенде всё началось с того, что Дюкей постучался в аську к Ультиме Ратио и написал, как всё погано. Ультима, забыв уже о том, кто такой Дюкей, но будучи человеком порядочным, ответил «А что так?». Тут на него и вылилась вся эта информация, о том, что Дворы Хаоса готовят конкретную подставу и хотят единолично править Хадданом…
- Нет! – раздался женский визг, - Хадданом править можно только в полёте!
- Помолчите, дорогие Крылатые! Ваши амбиции мы учтём при составлении плана. Продолжу – у Ёжика, заметьте – не у Дары или Не Ангела, есть серьёзный компромат на администрацию плюс хорошее влияние в обществе. Что за компромат, мы не знаем… вот, собственно, и всё. Изложенная мной информация секретна, и никто за пределами этого дома о ней знать не должен.
- Убирать надо Дворы Хаоса, - сделал вывод кто-то из Преторианской Когорты.
- Они хорошо поработали – просто так не уберёшь. Нужен скандал…
- Скандалы с их участием, - вмешался Сэм, - всегда заканчиваются тем, что они правы. Мне всегда казалось, что они эти скандалы и раздувают. У дворников всё продумано от начала и до конца… возьмите эту историю с Мередит. Я не стану сейчас рассматривать её с точки зрения этичности, просто расскажу, как всё было. Энерджи, который там непосредственно замешен, передал администрации скрины своего разговора с представителем Дворов. Заметьте, не мне, а администрации. Он боялся давать мне, ибо я мог наделать много глупостей из-за которых бы нас обоих привлекли к какой-то ответственности по его мнению. Энерджи вообще парень трусливый. Администраторы на совете решили, что скрины надо публиковать для того, чтобы уничтожить Дворы. Правда, сейчас я понимаю, что это было только начало их травли. Только первый аккорд. Так вот – скрины мне дали, но публиковать пришлось от моего собственного имени, как от человека. Администраторы боялись сами показываться в этом свете. И что мы имеем в итоге? Нация перешла на сторону Дворов Хаоса. Вдумавшись в расклад, я понял, что это было ожидаемо. Да – они переиграл с ссорой, что на скринах, но мы переиграли ещё больше с выкладыванием самих скринов! Я начал слежку за энерджи. Мне было интересно – простой ли он дурак, или тут что-то глубже? В общем, используя не самые приятные методы чтения приватов, моим агентам удалось узнать, что энерджи ходит, мягко говоря, под Дворами Хаосов. Он выполняет все их поручения и гордится своим положением. Классическая шестёрка. Тут-то я и понял, что Дворы Хаоса намеренно раздули конфликт с ним, чтобы стать в итоге в позицию жертвы! Весьма тонкий ход, и пипл его схавал. Но ненадолго. Постепенно все поняли, насколько велико горе и насколько мелочны эти выходки обеих сторон. Популярность энерджи угасла так же внезапно, как и возникла. А Дворы Хаоса уже не были теми великими Дворами Хаоса, которых все боялись. Переиграли…а, может, в детстве не доиграли… к тому же в свете высказанного здесь смею предположить, что Ёжик намеренно раздул конфликт, чтобы показать Дюкею-админстратору, что он тут главный и без компромата.
Все притихли. Историю с Мередит все помнили слишком хорошо. Она слишком приблизила Хаддан к жизни. В жизни умер человек, а в игре на почве этого пошли взаимные оскорбления в попытке доказать, как надо относиться к ушедшим из мира сего. Но надо ли это доказательство ей? Или ей просто нужен покой? Да ей собственно уже всё равно… но было мерзко. История Сэма про энерджи, главного защитника Мередит, который по сути стал причиной развязки войны всех против Дворов Хаоса, плохо отозвавшихся о покойной, сделала всю ситуацию ещё более жуткой…
- Есть идея, - вступил вдруг представитель Айронов, - если вовлечь в конфликт какого-то известного человека, сделать его жертвой администрации?.. показушно сделать?..
- Но чем это поможет против Дворов? – спросил Диафант, взявший на себя обязанности спикера.
- Всё элементарно. Дворы кинутся его защищать, нападая при этом на администрацию… они сочтут это прекрасным шансом доказать своё превосходство над руководством игры – выехать на национальном герое. Администрация их, естественно, по стенке размажет за это…
- По стенке? – произнёс Маздок с интонацией Гамлета во время монолога о бытие и не бытие, - это мы можем!
- Только Вы пока не администрация. Так вот! – с блеском в глазах продолжал осмелевший Айрон, - люди поначалу кинутся спасать Дворы и восстанавливать справедливость, но в этот момент национальный герой будет помилован, но ему не будет хватать определённой сумы для выкупа. Он обратиться за помощью. Народ забудет о бедных Дворниках и бросится спасать героя…
- И кто же этот Последний Герой? – с лёгкой насмешкой в голосе спросил Даймаз.
- Джо. Наш всеми любимый Джо.
- Джо – символ поколения, - решил блеснуть штурмовик, но тут же осёкся.
- Компромат? – закинул ещё одну удочку в зал Диафант, - что с компроматом делать? Сначала ведь с ним бы разобраться!
- Это уже задача других кланов. Айроны своё дело сделали, - ответил недавний энтузиаст.
- Пегасы помощь предлагали, - заметил Маздок, - но Вам же по стенке не надо…
Ричард укоризненно покачал головой. Инко вздохнул в углу, а преторианцы и штурмовики зашумели, показывая, что ведут коллективное обсуждение. Итог обсуждения был известен заранее – итога не будет.
Диафант спрыгнул с импровизированной трибуны, подошёл к Руффо и тихо сказал:
- Есть у меня одна идейка с компроматом. Нужен Дюкей.
- Где я тебе его возьму?
- Хотя бы адрес. А уж найдём мы его сами.
- У дюка дача тут, - вступил в обсуждение сидевший в углу инко, - вряд ли он на ней сейчас, но проверить можно…
- Пиши-ка адрес, - улыбнулся Диафант. Кажется, повезло.

То же время, Москва
Иван Иванович заметно постарел с начала второй части операции с англичанами. Несколько месяцев назад он первый раз в жизни, придя домой, лёг на диван и включил телевизор. Он признал то, что он не может нести мир на плечах, ему тоже нужен отдых. А для работника спецслужб это явный сигнал, что пора заканчивать демонстрировать свои шпионские навыки и уходить в резерв.
Впрочем, всё, что не делалось, всё делалось к лучшему. Вот и операция близилась к концу… уже завтра Артём должен отправиться на встречу с Гили и быть уличённым в этом страшном преступлении. Далее Израиль выступает на стороне России, благодарит за спасение агента и Англия уходит, как говорят в Сети, в молчу. Начинается серьёзная информационная атака на Запад. А дальше всё планомерно идёт к войне. При слове «война» Ивана Ивановича передёргивало. Не хотел он кровопролития массового – он всё ещё надеялся, что удастся обойтись тем, что Англия выплатит что-то и каким-то способом признает поражение… хотя он готов был и на то, чтоб поражение признала Россия. Ему было всё равно.
Внезапно дверь его кабинета открылась, впустив одного из кураторов операции по поимке иностранного киллера. Тот не стал соблюдать никакой протокол и сразу перешёл на сумасшедший крик:
- ОНИ В АМСТЕРДАМЕ!!! ВДВОЁМ!!! АРТЁМ И ГИЛИ!!!
-Ты что, полковник, охренел малёха?! – Иван Иванович всегда говорил подобные фразы, чтобы выиграть время для построения хоть какой-то логической цепочки. В этот раз, правда, звенья разлетались в разные стороны.
- Они фотографии выложили на форуме хаддана с подробным описанием своей истории любви! Понимаете? Они нас кинуть хотят! Ещё и издеваются… мы должны что-то делать.
- Ты, кажется, бредишь. Вот сейчас мы позвоним за соглюдатаями Артёма и всё в подробностях узнаем.
Иван Иванович снял трубку, нажал одну цифру и услышал голос знакомого из Лондона. Тот начал вздохом и фразой:
- Так, значит, вы уже знаете?
- Объясни, пожалуйста – что произошло?!
- Он исчез. Англичане в панике… его ищут по всему городу, правда, сейчас вышли на какую-то информацию о пребывании моего и их подопечного в Амстердаме! На основании каких-то фотографий! Глупость какая-то…
Иван Иванович положил трубку. Посмотрел на ожидающего и буквально дрожащего от волнения полковника и произнёс:
- Франтовство губило не одно поколение гениев шпионских и других специальностей. Бросить всех в Амстердам. Найти сволочей. Плевать на цель операции, у меня с этим сосунком личные счёты! Второй раз подряд срывает мне всю игру… замочить к чёртовой матери. Нет… нет! Я сам отправляюсь в Амстердам с группой. Все лучшие кадры бросить.

Аэропорт Шереметьево, Москва, час спустя
- Ты уверен, что их уже нет здесь?
- Уверен. Реагируют эти ребята быстро… и что приятно – в этом наши не отстают от зарубежных.
- Надо же нации чем-то гордиться. Нет своего Наполеона? Будет Андропов.
- Ну вопрос об отсутствии своего Наполеона спорен, но одно точно «да» - все Наполеоны нашей истории были стёрты и заменены, как ты сказала, Андроповыми. Вот сейчас время, когда их по одному в год откапывают и кидают в общество, как кость... Так грызут ведь!
- Слушай, вон тот человек не из их конторы?
- Если ты будешь тыкать пальцем во всех людей в тёмных очках с короткой стрижкой, то нас повяжет самая обычная отечественная милиция. Обидно ведь будет. Такой план провалится из-за такой мелочи. Впрочем, все планы проваливаются из-за мелочей, ибо те вещи, что имеют колоссальное значение, обычно продумываются хорошо.
- Логично, возьмём такси?
- Ага. И понесём на плечах. Уж лучше мы в него сядем и поедем.
Гили лишь улыбалась, глядя на то, каким уверенным тоном Артём диктовал свои условия таджику-таксисту. Он не торговался, он именно диктовал условия.
Гили с Артёмом не поехали в сторону Москвы, они направились в Подмосковье. У первого попавшегося же мотеля на достаточной дистанции от города они расплатились и вышли. Сняв номер для двоих, они удалились наверх. Шума о том, что в «фургончике, уже двадцать лет используемом для удовлетворения секс-потребностей, мужчина и женщина поселились в соседних номерах» им было не надо.
- Ну вот и всё. Первую часть пути мы преодолели. Правда, выбраться отсюда будет трудновато, ибо очень скоро они поймут, что мы их обманули и перекроют для нас выезд из России в первую очередь. Потому мы едем через всю Россию и там незаконно переправимся в Америку, где спокойно расстанемся. Глуповато звучит… но иного выхода у нас нет.
- А с Амстердамом ты клёво придумал…
- Да ладно. Это они идиоты.
Весь план Артёма строился на том, что он никогда не демонстрировал своё лицо на форуме Хаддана, а потому, когда в фотографиях о встрече Артёма с Гили, мелькали фотографии одной лишь Гили в Амстердаме, то ни у кого не возникло сомнения в реалистичности встречи. А зря… Гили была в Амстердаме ещё два года назад… но трюк получился неплохой.
- Ладно, ты ложись отдохни, а я, пожалуй, пойду прогуляюсь. Не буду смущать.
- Не уходи… - едва слышно сказала Гили.
- Что-что? – Артём не валял дурака, он действительно не услышал.
- Да так…
Артём повернулся, накинул куртку, открыл дверь и вышел в коридор, но тут он отчётливо услышал «останься», хотя это было сказано ещё тише, чем в прошлый раз. Он подбежал к сидящей на кровати Гили и внимательно посмотрел ей в глаза и, чувствуя, что это неправда, промолвил:
- Мы ведь договорились. Это только игра ради выживания…
- А разве любят не ради выживания?
- Любят не ради чего-то. Любят просто так. Любят беззаботно. Любят не задумываясь. Любят не сильно и не очень – просто любят. Любят, пока живут…
- Артём, Артём… мы ведь давно перестали играть в любовь! Мы ведь давно стали ей жить.
- И что ты предлагаешь?
- Предлагаю не сопротивляться.
Артём не ответил. Он просто поцеловал Гили…

Подмосковье
Дима открыл дверь. Та неприятно скрипнула, демонстрируя полное отсутствие смазки. Дима подумал, что в таких местах, как дача, скрипит всё, начиная с двери. Дача… как много в этом звуке для сердца русского слилось! И вылилось не мало…
В голове Дмитрия мелькнула мысль, что в сарае есть смазочное масло. Постояв в нерешительности, он решил, что всё-таки глупо смазывать дверь перед смертью – разве что для того, чтобы старухе с косой честь отдать. Впрочем, зачем ей честь, если ей отдают жизнь?
Философские рассуждения (пусть и банальные) нахлынули на Диму. В итоге он решительно затряс головой, отказываясь всерьёз воспринимать это искушение жизни. Администратор Хаддана быстро поднялся по лестнице на второй этаж, достал из кармана небольшой ржавый ключик, подошёл к письменному столу и открыл простой тайничок, находившийся за одним из выдвижных ящиков. Из тайника он достал пистолет.
Дима был человеком серьёзным и не хотел всяких глупостей вроде предсмертных записок, отправленных за день до события, и внезапно составленных завещаний – обычно это делалось для того, чтобы человека успели спасти. Дима решил сразу – тихая смерть в Подмосковье в конце зимы. Даже с элементом романтики…
Взвешивать всё, держа пистолет возле виска, подобно доброй половине литературных героев, Дима не собирался. Само как-то взвесилось и пришло к выводу, что надо стреляться. Хаддан значил для него слишком много, и отдать его он был не готов… Хаддан будет жить вечно – так сказал когда-то кто-то, чьё имя не сохранено в архиве «Мои документы». Но фраза стала девизом жизни Димы. Он понимал, что таких администраторов таких игр в этой стране хватает… и он далеко не первый среди лучших… но он верил. Как верят все люди во что-то. В Бога, в коммунизм, в деньги, в славу, в пояс для похудения, в президента, в здоровую пищу, в дешёвое кафе… в девиз «Каждому Своё», в конце концов!
Он почувствовал пулю в стволе, почувствовал, как часть тела, как что-то живое и неустанно пульсирующее. Но только не как орудие смерти. Дима крепко сжал зубы и нажал на курок…
Тишина. Дима с удивлением потряс рукой с пистолетом, посмотрел в дуло, понюхал, пожал плечами и увидел в открытом тайнике ящичек с патронами. Идиот! Зарядить забыл…
Тут в дверь постучали. «Не рано ли для смерти?» подумал Дима, даже не думая идти открывать. Он подозревал, что стучит у него в голове. Дверь скрипнула, и в прихожую кто-то вошёл. Смерть совсем обнаглела. Раздался женский голос:
- Есть кто живой?!
Старушку с косой явно не учили хорошим манерам…
Дима неуверенно сделал шаг к лестнице на первый этаж, но тут же вернулся. Надо будет – сама найдёт. Снизу раздался тот же голос:
- Там наверху есть кто-то!
- Действительно, - подтвердил мужской голос, - надеюсь, не воры, исполнение гражданского долга в мои планы не входило.
По лестнице раздались поднимающиеся шаги, Дима быстро кинул пистолет обратно в тайник и задвинул кое-как ящик. Наконец, в комнате появились мужчина и женщина, смерть напоминающие мало. Мужчина неуверенно кивнул головой:
- День добрый…
- Добрый, - кивнул Дима, - вы как бы ко мне?
- А вы как бы Дюкей?
- Как бы. На самом деле я Дима.
Пришедший мужчина радостно протянул Диме руку:
- Ну а я на самом деле Андрей, но как бы Диафант.
- Руффо, - улыбнулась стоящая рядом женщина.
- Очень приятно, - немного ошеломлено ответил Дима, - если не секрет – чем обязан?
- Да-да, простите, - торопливо заговорил Диафант, - вы ведь сейчас находитесь не в лучшем состоянии, и над проектом висит реальная угроза. Не спрашивайте, откуда мы это знаем. Проще говоря, мы пришли помочь.
- Чем? Выделить высокоуровневых персонажей для войны? Или принести присягу от имени своего клана? Мне, знаете ли, не поможет сейчас и весь Орден Единства.
- У меня есть план. Хороший план, но Вам придётся рассказать нам о компромате на вас…
- Весь этот хаддановский год был посвящён тому, чтобы компромат не вылез наружу, а Вы, придя мне помочь, просите у меня рассказать вам всю правду! Не глупо ли?
- Дима, нас сложно удивить чем-то в Хаддане, - вмешалась Руффо, - да и бросать его мы не собираемся.
Дима взглянул на тайник с пистолетом и подумал, какая же собственно разница. Так хоть исповедаться получится… перед Церковью Сатаны. Такая нелепая жизнь с таким нелепым концом. И Дима рассказал… всё, не утаив ни одной подробности. Диафант с Руффо слушали и ходили по комнате, временами качая головой, временами улыбаясь, узнавая новые подробности из жизни своих знакомых, временами замирая от неожиданности…
- Вот такие пироги! – закончил Дмитрий.
- Нехилая история получилась, Вы правы – многие бы бросили игру после такой о ней информации. Действительно стрёмно держать в ней деньги или просто играть… особенно в наше время, когда всеми силами человечество отстаивает свободу личности, предавая сомнению потребность в спецслужбах.
- Ну как ваш план? Забыт, а вы едете домой блокировать сайт с моей игрой?
- Отчего же, - покачал головой Диафант, - ваша история очень хорошо вписывается в мой план. Слушайте внимательно. Вам вся эта история не напомнила шпионский роман? Правильно, напомнила. Так почему бы нам не издать её в виде шпионского романа? Официально объявить о её полной выдуманности и поместить в Литературном Творчестве Хаддана? Сделать ей неплохую рекламу и заставить большинство населения Хаддана её прочесть? Ведь это не даст Дворам Хаоса опубликовать её, как реальною, а если и даст, то попытки будут выглядеть жалко.
Дима с интересом выслушал Диафанта и сказал одно слово:
- Кто?
- Что – кто?
- Кто напишет эту работу? Кому это под силу?
- Не знаю. Не стоит брать старых известных писателей, нужно вытянуть никому не известного человека с небольшими достижениями в игре, но неплохим литературным языком. Его скорее оценят и не обвинят в проадминистраторском произведении. На старых могут накинуться…
- Но кто?! – повторил вопрос Дима.
- Киллер ин ю. Имени у него в Хаддане почти нет, пишет средненько, круг общения не очень велик. Идеальный вариант.
- Так пишет же не гениально, а проще говоря - коряво? – удивился Дима.
- Нам не нужен гений. Гений будет проявлять себя в тексте. Нам нужен человек, который доступно изложит факты.
- Авантюра, но мне нравится! – воскликнул вдруг Дмитрий – неожиданно даже для самого себя, - дальнейшую судьбу Дворов Хаоса вы случайно за меня не придумали?
- Конечно, придумали, - улыбнулась Руффо и пересказала весь план Айронов.
- А у Джо-то спрашивали? – нахмурился Дмитрий.
- Ещё нет, но я точно знаю, что он согласится. Он ведь предан отечеству.
- Звони, - Дима протянул Диафанту трубку, но, подумав, отдал Руффо, - телефон сохранён в памяти, у меня все нужные хаддановцы есть.
Руффо нашла в списке имя «Джо» и нажала зелёную трубку. После десяти гудков ей наконец ответили:
- Я Вас слушаю.
- Джордисон?
- Да. А Вы, стало быть, из Хаддана?
- Из Москвы. Ну и из Хаддана. Джо, Вы бы хотели послужить вашему нарисованному Отечеству?
- Хм, я и так ему служу вроде… не жаловались.
- Жаловаться должны Вы! Просто выскажитесь, что Вам не нравится в вашей службе. Без цензуры и абсолютно честно. И сделайте, чтобы это ваше высказывание увидели все. Случайно. Всё. О дальнейшем мы позаботимся.
Руффо резко положила трубку.
- Он всё сделает.
- А что будет с ним дальше? – Дима всё ещё не мог окончательно прийти в себя и вернуться к жизни.
- Вы поставите ему выкуп, мы поможем его выплатить, возьмём потом Джо к себе под крыло. А пока народ будет спасать бедного национального героя, вы под шумок уберёте Дворы Хаоса. Раз и навсегда.
- Авантюра, - вздохнул Дима и добавил, - Киллеру ин ю-то чего не звоните?!

Вильнюс, месяц спустя
Квартира Лондо поражала. Нет, это не был пентхаус с гениальным дизайном. Это был длинный коридор с тремя дверьми: входная, дверь на кухню и дверь в комнату. Место расположения санузла оставалась для Паи загадкой. На кухне слышалось какое-то движение, но по телефону Лондо сказал ей идти прямо в комнату и не останавливаться. Входная дверь ждала её распахнутой, а потому Паи действительно ничего не оставалось, как идти прямо в комнату. Она толкнула дверь и увидела сидящего за самым обычным кабинетным столом Лондо, надевшего по такому случаю свои очки.
- Что ж, Мата Хари нового поколения, - начал Лондо, поднимая на неё свой пронзительный взгляд, - что скажешь в своё оправдание?
- А что, собственно, я такого сделала?
- Ты, собственно, всю операцию провалила! Ты нашла способ рассказать Артёму о том, какую играем тут роль мы, а он уже составил дважды два и принял решение бежать, прихватив с собой Гили. Где их теперь искать? Неизвестно! С Амстердамом они нас конкретно сделали…
- Каким Амстердамом?
- Не важно… не о том ты думаешь!
- А о чём должна?
- Вот, - Лондо протянул ей какой-то лист бумаги, - взгляни-ка. Там третий рядок сверху.
«Светлана Иванова – смерть зарегистрирована в больнице 08.04.2004 в 20:01. Причина не установлена.
Марианна Гаврилова – тело найдено близ реки. Предположительно утопленница. Зарегистрирована 08.04.2004 в 23:55…»
Прочитав следующее имя, Пая почувствовала, что земля буквально уходит из-под её ног. Это было её имя. По сводке получалось, что Пая умерла ещё в апреле 2004-го от неизвестной болезни…
- Это что? – только и смогла вымолвить она.
- Это ксерокопия из книжки записи смертей. Тебя нет, понимаешь? Ты – мёртвая душа.
- Но ведь в апреле мы ещё даже не встретились!
- Именно. Это международная этика спецслужб. Всех людей, которые поступают к нам на службу и не являются нашими агентами, мы предварительно убиваем. Вас просто нет. Вас могут в любой момент убить, и никто никому ничего не скажет. Подумай, как протекала твоя жизнь последние неполных четыре года? Ты ездила везде только с нашими людьми, вопросы с недвижимостью решала также… короче говоря, мы не давали тебе использовать твой паспорт! Понятно тебе?
- То есть, я мертва? И потому сейчас меня убьют, как куклу, своё отыгравшую, да ещё и нашкодившую?
Лондо помрачнел. Тихо сказал:
- Мне поступил приказ. Уничтожить.
- Так убивай! – закричала Пая, - вот я, бери своё табельное оружие и стреляй! Выкинь на мусорку и забудь, как забыл всех прежде завербованных! Или брось в Балтийское Море! Ты ведь любишь! Ну чего ты ждёшь?!
- Иди на кухню, - сказал Лондо, встал со своего стула и пошёл к окну. Смотреть на солнце.
Пая сделала неуверенный шаг в сторону двери. Потом подумала, что терять уже нечего и буквально побежала на кухню. Она резко открыла дверь и вбежала, ожидая увидеть человека в тёмных очках с пистолетом в руке. Она ошиблась. Она увидела двух людей, напоминающих работников ЖЭКа, стоящих в нерешительности над трупом женщины. Один из «сантехников» поднял на неё взгляд и бросил:
- Те чё нада?
Пая покачала головой, чувствуя, что сходит с ума и бросилась обратно в комнату. Лондо уже не стоял у окна. Он снова сидел за столом и курил.
- Кто та женщина?!! – заорала Пая.
- Не знаю. Бомжиха какая-то. По сути такая же мёртвая душа, как и ты. Знаешь, какой в вас плюс? В вас – в людях, которых тем или иным способом стёрли из общества? Вас легко подменить. И никто ничего не заподозрит. По крайней мере, первое время. Время, которого будет достаточно, чтобы бежать…
- Она ведь тоже была живая…
- Смертельно больная, носившая лохмотья и питавшаяся тем, что найдёт на мусорке. Так хоть умерла от дорогой и качественной пули. Лучше, чем сгнить под мостом…
Пая ушла. Лондо остался. Пая ещё не знала, что дома её ждёт новые документы, с новым именем и новой судьбой… Лондо уже знал, что за такой поступок его по головке не погладят. Но ничего не мог сделать. Он всё ещё любил её…

далее за киллера ин ю пришлось выложить мне - форум глючит
 

Подмосковье, Февраль, 2008
Андрей ходил по комнате, всё время поглядывая на часы. Стрелка неумолимо приближалась к трём. Андрей нервничал. К нему приезжали высокопоставленные гости. Угораздило же его так заботиться о клиентах…
Андрей, носящий в Хаддане ник инко, был торговцем, бизнесменом, спекулянтом, коммерсантом – как угодно. Иными словами он умел делать деньги, что и продемонстрировал на примере небольшого магазинчика в Хаддане, который постепенно разросся до уровня империи, сделав своего хозяина первым миллионером Хаддана. Начинал инко торговлей-скупкой ресурсов, но не преуспел в этом тяжком бизнесе, ибо конкуренция была слишком велика даже для такого торгового гения, как он. Тогда он решил, что должны быть в Хаддане какие-то вещи, которые по своим свойствам вовсе не соответствуют своей цене. И он нашёл. Нашёл щиты из коры, которыми охотно пользуются и в наше время, как артефактами, забыв уже, что когда-то их можно было купить по 10-20 монет. Что же сделал инко? Он скупил на рынке все щиты и попросил своего друга написать администрации о том, что пора бы уже переводить щиты в артефактное положение… Артефакт не артефакт, но цена подскочила мигом, а добыть его стало почти невозможно. Инко получил стартовый капитал, а дальше развитие магазина было делом техники. Талант дал о себе знать. В итоге инко занял почётное место в одном из ведущих кланов, а его влияние на торговую индустрию, постепенно вобравшее в себя и Наставничество, которое, по сути, было воспитанием последователей, фанатично ему преданных, сделали инко едва ли не самым важным человеком Хаддана. С ним считались все. А потому, когда главы всех кланов решили собраться на экстренный совет, место его проведения было решено моментально – на даче у Андрея…
У ворот послышался гудок какой-то машины. Андрей пошёл встречать. Открыв ворота, он немного оторопел – по Четвёртой Дачной не так часто ездили Лексусы. Дверца открылась, и из нутра железного монстра выпрыгнул молодой человек в дорогом костюме. Он протянул Андрею руку со словами:
- Кандрат. Клан Орден Пегаса. Руководство сейчас подъедет. Впрочем, и меня по праву уже можно называть руководством, - он улыбнулся понятной одному лишь ему фразе и, заметив инко, уставившегося на Лексус, добавил, - ну не на Пегасе же мне летать, в самом деле.
- Да, пожалуй. Андрей, инко. Впрочем, Вы знаете.
- Андрюх, давай без этих «Вы» и прочей подчёркнутой вежливости. Мы ведь оторваться собрались? Так не будем же мы «выкать» всю ночь!
- Да, пожалуй, - повторил инко, насколько он знал – собрались они вовсе не отрываться.
Ситуацию спас грациозно въезжающий в ворота запорожец. По традиции этого отечественного чуда техники, он заглох на въезде и теперь пытался снова завестись. Кандрат обернулся и поспешил отгонять свой Лексус, который рядом с запорожцем уже не смотрелся белой вороной, а выглядел классическим примером московской контрастной жизни. Инко тем временем поспешил к хозяину запорожца. Тот выглянул, приветливо помахал рукой и крикнул:
- Патриоты!!!
- Надо было по машине догадаться, - пробурчал под нос инко.
- Начальство прибыть не смогло. Я вот, Андрей Второй – ну ник такой… - подумав, гость добавил, - но машина начальская! С Украины ехал!
- Прекрасно. Дружба в странах СНГ – это самое важное, - похвалил собеседника инко.
Инко взглянул на наручные часы. Ровно три. Без единой секунды. Именно в это время с другой стороны улицы показался Мерседес, стильный и практичный – именно эти два слова приходили в голову при виде машины. В отличие от предыдущих гостей, мерс не стал заезжать на территорию, а припарковался перед забором: с заднего сиденья вышел молодой и серьёзный мужчина, огляделся по сторонам и пошёл к воротам дома. Мерс тут же уехал в другую сторону.
- Ричард, - сказал мужчина, протягивая инко руку.
- Инко, - ответил Андрей.
- Рад знакомству, - всё также лаконично отчеканил новоявленный гость.
- Ричи, - раздался голос со стороны дома, - экий ты у нас серьёзный! Тебя прямо мерс личный возит?
- Это бомбист.
- Нехилый бомбист такой… - удивился не на шутку Кандрат, - где ж таких подают?
- У аэропорта. Вообще-то он – мой старый и хорошо проверенный друг.
- Узнаю Ричи, - улыбнулся Кандрат, доставая из-за спины бутылку марочного коньяка. В ответ на этот жест из-за угла очень кстати появился Андрей Второй, окончивший обзор достопримечательностей дачи Андрея. Первого.
Гости стали подъезжать по несколько человек, подтянулось и руководство Ордена Пегаса, состоящее из Ультимы Ратио, который ушёл из игры, но всё равно оставался Пегасом, Маздока, Улыбчивой и Магнитки – приемники до десятого колена. Ричард лишь укоризненно покачал головой, а Андрей Второй перестал коситься на свой (то есть, начальский) запорожец.
Подъехали Руффо с Диафантом, возглавляющие клан со страшным названием Церковь Сатаны. После нескольких глупых шуток на тему названия клана и милой внешности Руффо Диафанту стало скучно, и он отправился проверять марочность коньяка… через минуту за ним последовала и Руффо, поняв, что официальная часть улыбок перед Улыбчивой выполнена.
Приехал Даймаз, бросил взгляд на Лексус, хмыкнул, взглянул на запорожец, пробормотал «прикольный раритетик», сдержанно со всеми поздоровался и удалился в дом. Но за ним уже выстроилась небольшая очередь – по нему было видно, что у него есть деньги. Без всяких Лексусов и марочных коньяков.
Приехали и штурмовики с преторианцами, но ники их персонажей были слишком тяжелыми для восприятия окружающими, а потому они вскоре удалились сравнивать качества запорожца с Лексусом – иными словами, пополнили собой компанию, проверяющую марочность коньяка.
Клан Айронов прислал официальный отказ. Привёз его один из Айронов, который, сориентировавшись на месте, решил остаться. В общем, Айроны тоже были.
Ибо, что из Рыцарей Забытого Времени, привёз с собой фонарик, и с криком «Всем выйти из сумрака» бросился отыгрывать склонность Свет на близстоящем запорожце. «Ребёнок!», вздохнул Кандрат, рассказывая об очередной своей победе на заслонах в лицах.
Последними приехали Инквизиторы. Сэм приехал не один, след в след за ним шла некая Аня, которая представлялась «Единорог, Информационный Отдел». Ибо тут же сделал серьёзное лицо и произнёс «ноу коментс». Но тут из-за его спины выскочил весёлый уже порядком Кандрат, который в лице Ани нашёл, наконец, благодарного слушателя. Надо ли говорить, что на следующий день на сайте Инквизиции появилось описание «кача на заслонах»?
Когда двор дачи инко был полностью забит машинами всех моделей, а Кандрат уже подталкивал Ричарда спеть на бис, кто-то вскочил на стол и, топнув несколько раз ногой, заговорил:
- Господа Главы топ-кланов, сливки Хаддановского общества и просто алкоголики и тунеядцы! Обратите свои затуманенные взоры на моё ясное лицо!
Инко, сидевший в углу и ожидавший вечер трезвых размышлений, взглянул на оратора и с удивлением узнал в нём Диафанта. Тот отчаянно жестикулировал, пытаясь привлечь к себе внимание, и у него это сравнительно получилось – Кандрат перестал заставлять Ричарда спеть Мурку, а Улыбчивая перестала демонстрировать новинки косметики Магнитки. Стало сразу тише.
- Так вот, дорогие мои одномиряне, я, конечно, понимаю, что Вы точно также, как и я, приехали сюда повидаться со знакомыми, но всё-таки у нас есть дело.
- Дело? – с сомнением поднял бровь Андрей Второй.
- Плохо работают украинские СМИ, - покачал головой Диафант, - придётся напомнить. Всё чётко и по порядку, - он сел на стол, свесив ноги вниз и начал проповедовать, - в общем, по легенде всё началось с того, что Дюкей постучался в аську к Ультиме Ратио и написал, как всё погано. Ультима, забыв уже о том, кто такой Дюкей, но будучи человеком порядочным, ответил «А что так?». Тут на него и вылилась вся эта информация, о том, что Дворы Хаоса готовят конкретную подставу и хотят единолично править Хадданом…
- Нет! – раздался женский визг, - Хадданом править можно только в полёте!
- Помолчите, дорогие Крылатые! Ваши амбиции мы учтём при составлении плана. Продолжу – у Ёжика, заметьте – не у Дары или Не Ангела, есть серьёзный компромат на администрацию плюс хорошее влияние в обществе. Что за компромат, мы не знаем… вот, собственно, и всё. Изложенная мной информация секретна, и никто за пределами этого дома о ней знать не должен.
- Убирать надо Дворы Хаоса, - сделал вывод кто-то из Преторианской Когорты.
- Они хорошо поработали – просто так не уберёшь. Нужен скандал…
- Скандалы с их участием, - вмешался Сэм, - всегда заканчиваются тем, что они правы. Мне всегда казалось, что они эти скандалы и раздувают. У дворников всё продумано от начала и до конца… возьмите эту историю с Мередит. Я не стану сейчас рассматривать её с точки зрения этичности, просто расскажу, как всё было. Энерджи, который там непосредственно замешен, передал администрации скрины своего разговора с представителем Дворов. Заметьте, не мне, а администрации. Он боялся давать мне, ибо я мог наделать много глупостей из-за которых бы нас обоих привлекли к какой-то ответственности по его мнению. Энерджи вообще парень трусливый. Администраторы на совете решили, что скрины надо публиковать для того, чтобы уничтожить Дворы. Правда, сейчас я понимаю, что это было только начало их травли. Только первый аккорд. Так вот – скрины мне дали, но публиковать пришлось от моего собственного имени, как от человека. Администраторы боялись сами показываться в этом свете. И что мы имеем в итоге? Нация перешла на сторону Дворов Хаоса. Вдумавшись в расклад, я понял, что это было ожидаемо. Да – они переиграл с ссорой, что на скринах, но мы переиграли ещё больше с выкладыванием самих скринов! Я начал слежку за энерджи. Мне было интересно – простой ли он дурак, или тут что-то глубже? В общем, используя не самые приятные методы чтения приватов, моим агентам удалось узнать, что энерджи ходит, мягко говоря, под Дворами Хаосов. Он выполняет все их поручения и гордится своим положением. Классическая шестёрка. Тут-то я и понял, что Дворы Хаоса намеренно раздули конфликт с ним, чтобы стать в итоге в позицию жертвы! Весьма тонкий ход, и пипл его схавал. Но ненадолго. Постепенно все поняли, насколько велико горе и насколько мелочны эти выходки обеих сторон. Популярность энерджи угасла так же внезапно, как и возникла. А Дворы Хаоса уже не были теми великими Дворами Хаоса, которых все боялись. Переиграли…а, может, в детстве не доиграли… к тому же в свете высказанного здесь смею предположить, что Ёжик намеренно раздул конфликт, чтобы показать Дюкею-админстратору, что он тут главный и без компромата.
Все притихли. Историю с Мередит все помнили слишком хорошо. Она слишком приблизила Хаддан к жизни. В жизни умер человек, а в игре на почве этого пошли взаимные оскорбления в попытке доказать, как надо относиться к ушедшим из мира сего. Но надо ли это доказательство ей? Или ей просто нужен покой? Да ей собственно уже всё равно… но было мерзко. История Сэма про энерджи, главного защитника Мередит, который по сути стал причиной развязки войны всех против Дворов Хаоса, плохо отозвавшихся о покойной, сделала всю ситуацию ещё более жуткой…
- Есть идея, - вступил вдруг представитель Айронов, - если вовлечь в конфликт какого-то известного человека, сделать его жертвой администрации?.. показушно сделать?..
- Но чем это поможет против Дворов? – спросил Диафант, взявший на себя обязанности спикера.
- Всё элементарно. Дворы кинутся его защищать, нападая при этом на администрацию… они сочтут это прекрасным шансом доказать своё превосходство над руководством игры – выехать на национальном герое. Администрация их, естественно, по стенке размажет за это…
- По стенке? – произнёс Маздок с интонацией Гамлета во время монолога о бытие и не бытие, - это мы можем!
- Только Вы пока не администрация. Так вот! – с блеском в глазах продолжал осмелевший Айрон, - люди поначалу кинутся спасать Дворы и восстанавливать справедливость, но в этот момент национальный герой будет помилован, но ему не будет хватать определённой сумы для выкупа. Он обратиться за помощью. Народ забудет о бедных Дворниках и бросится спасать героя…
- И кто же этот Последний Герой? – с лёгкой насмешкой в голосе спросил Даймаз.
- Джо. Наш всеми любимый Джо.
- Джо – символ поколения, - решил блеснуть штурмовик, но тут же осёкся.
- Компромат? – закинул ещё одну удочку в зал Диафант, - что с компроматом делать? Сначала ведь с ним бы разобраться!
- Это уже задача других кланов. Айроны своё дело сделали, - ответил недавний энтузиаст.
- Пегасы помощь предлагали, - заметил Маздок, - но Вам же по стенке не надо…
Ричард укоризненно покачал головой. Инко вздохнул в углу, а преторианцы и штурмовики зашумели, показывая, что ведут коллективное обсуждение. Итог обсуждения был известен заранее – итога не будет.
Диафант спрыгнул с импровизированной трибуны, подошёл к Руффо и тихо сказал:
- Есть у меня одна идейка с компроматом. Нужен Дюкей.
- Где я тебе его возьму?
- Хотя бы адрес. А уж найдём мы его сами.
- У дюка дача тут, - вступил в обсуждение сидевший в углу инко, - вряд ли он на ней сейчас, но проверить можно…
- Пиши-ка адрес, - улыбнулся Диафант. Кажется, повезло.

То же время, Москва
Иван Иванович заметно постарел с начала второй части операции с англичанами. Несколько месяцев назад он первый раз в жизни, придя домой, лёг на диван и включил телевизор. Он признал то, что он не может нести мир на плечах, ему тоже нужен отдых. А для работника спецслужб это явный сигнал, что пора заканчивать демонстрировать свои шпионские навыки и уходить в резерв.
Впрочем, всё, что не делалось, всё делалось к лучшему. Вот и операция близилась к концу… уже завтра Артём должен отправиться на встречу с Гили и быть уличённым в этом страшном преступлении. Далее Израиль выступает на стороне России, благодарит за спасение агента и Англия уходит, как говорят в Сети, в молчу. Начинается серьёзная информационная атака на Запад. А дальше всё планомерно идёт к войне. При слове «война» Ивана Ивановича передёргивало. Не хотел он кровопролития массового – он всё ещё надеялся, что удастся обойтись тем, что Англия выплатит что-то и каким-то способом признает поражение… хотя он готов был и на то, чтоб поражение признала Россия. Ему было всё равно.
Внезапно дверь его кабинета открылась, впустив одного из кураторов операции по поимке иностранного киллера. Тот не стал соблюдать никакой протокол и сразу перешёл на сумасшедший крик:
- ОНИ В АМСТЕРДАМЕ!!! ВДВОЁМ!!! АРТЁМ И ГИЛИ!!!
-Ты что, полковник, охренел малёха?! – Иван Иванович всегда говорил подобные фразы, чтобы выиграть время для построения хоть какой-то логической цепочки. В этот раз, правда, звенья разлетались в разные стороны.
- Они фотографии выложили на форуме хаддана с подробным описанием своей истории любви! Понимаете? Они нас кинуть хотят! Ещё и издеваются… мы должны что-то делать.
- Ты, кажется, бредишь. Вот сейчас мы позвоним за соглюдатаями Артёма и всё в подробностях узнаем.
Иван Иванович снял трубку, нажал одну цифру и услышал голос знакомого из Лондона. Тот начал вздохом и фразой:
- Так, значит, вы уже знаете?
- Объясни, пожалуйста – что произошло?!
- Он исчез. Англичане в панике… его ищут по всему городу, правда, сейчас вышли на какую-то информацию о пребывании моего и их подопечного в Амстердаме! На основании каких-то фотографий! Глупость какая-то…
Иван Иванович положил трубку. Посмотрел на ожидающего и буквально дрожащего от волнения полковника и произнёс:
- Франтовство губило не одно поколение гениев шпионских и других специальностей. Бросить всех в Амстердам. Найти сволочей. Плевать на цель операции, у меня с этим сосунком личные счёты! Второй раз подряд срывает мне всю игру… замочить к чёртовой матери. Нет… нет! Я сам отправляюсь в Амстердам с группой. Все лучшие кадры бросить.

Аэропорт Шереметьево, Москва, час спустя
- Ты уверен, что их уже нет здесь?
- Уверен. Реагируют эти ребята быстро… и что приятно – в этом наши не отстают от зарубежных.
- Надо же нации чем-то гордиться. Нет своего Наполеона? Будет Андропов.
- Ну вопрос об отсутствии своего Наполеона спорен, но одно точно «да» - все Наполеоны нашей истории были стёрты и заменены, как ты сказала, Андроповыми. Вот сейчас время, когда их по одному в год откапывают и кидают в общество, как кость... Так грызут ведь!
- Слушай, вон тот человек не из их конторы?
- Если ты будешь тыкать пальцем во всех людей в тёмных очках с короткой стрижкой, то нас повяжет самая обычная отечественная милиция. Обидно ведь будет. Такой план провалится из-за такой мелочи. Впрочем, все планы проваливаются из-за мелочей, ибо те вещи, что имеют колоссальное значение, обычно продумываются хорошо.
- Логично, возьмём такси?
- Ага. И понесём на плечах. Уж лучше мы в него сядем и поедем.
Гили лишь улыбалась, глядя на то, каким уверенным тоном Артём диктовал свои условия таджику-таксисту. Он не торговался, он именно диктовал условия.
Гили с Артёмом не поехали в сторону Москвы, они направились в Подмосковье. У первого попавшегося же мотеля на достаточной дистанции от города они расплатились и вышли. Сняв номер для двоих, они удалились наверх. Шума о том, что в «фургончике, уже двадцать лет используемом для удовлетворения секс-потребностей, мужчина и женщина поселились в соседних номерах» им было не надо.
- Ну вот и всё. Первую часть пути мы преодолели. Правда, выбраться отсюда будет трудновато, ибо очень скоро они поймут, что мы их обманули и перекроют для нас выезд из России в первую очередь. Потому мы едем через всю Россию и там незаконно переправимся в Америку, где спокойно расстанемся. Глуповато звучит… но иного выхода у нас нет.
- А с Амстердамом ты клёво придумал…
- Да ладно. Это они идиоты.
Весь план Артёма строился на том, что он никогда не демонстрировал своё лицо на форуме Хаддана, а потому, когда в фотографиях о встрече Артёма с Гили, мелькали фотографии одной лишь Гили в Амстердаме, то ни у кого не возникло сомнения в реалистичности встречи. А зря… Гили была в Амстердаме ещё два года назад… но трюк получился неплохой.
- Ладно, ты ложись отдохни, а я, пожалуй, пойду прогуляюсь. Не буду смущать.
- Не уходи… - едва слышно сказала Гили.
- Что-что? – Артём не валял дурака, он действительно не услышал.
- Да так…
Артём повернулся, накинул куртку, открыл дверь и вышел в коридор, но тут он отчётливо услышал «останься», хотя это было сказано ещё тише, чем в прошлый раз. Он подбежал к сидящей на кровати Гили и внимательно посмотрел ей в глаза и, чувствуя, что это неправда, промолвил:
- Мы ведь договорились. Это только игра ради выживания…
- А разве любят не ради выживания?
- Любят не ради чего-то. Любят просто так. Любят беззаботно. Любят не задумываясь. Любят не сильно и не очень – просто любят. Любят, пока живут…
- Артём, Артём… мы ведь давно перестали играть в любовь! Мы ведь давно стали ей жить.
- И что ты предлагаешь?
- Предлагаю не сопротивляться.
Артём не ответил. Он просто поцеловал Гили…

Подмосковье
Дима открыл дверь. Та неприятно скрипнула, демонстрируя полное отсутствие смазки. Дима подумал, что в таких местах, как дача, скрипит всё, начиная с двери. Дача… как много в этом звуке для сердца русского слилось! И вылилось не мало…
В голове Дмитрия мелькнула мысль, что в сарае есть смазочное масло. Постояв в нерешительности, он решил, что всё-таки глупо смазывать дверь перед смертью – разве что для того, чтобы старухе с косой честь отдать. Впрочем, зачем ей честь, если ей отдают жизнь?
Философские рассуждения (пусть и банальные) нахлынули на Диму. В итоге он решительно затряс головой, отказываясь всерьёз воспринимать это искушение жизни. Администратор Хаддана быстро поднялся по лестнице на второй этаж, достал из кармана небольшой ржавый ключик, подошёл к письменному столу и открыл простой тайничок, находившийся за одним из выдвижных ящиков. Из тайника он достал пистолет.
Дима был человеком серьёзным и не хотел всяких глупостей вроде предсмертных записок, отправленных за день до события, и внезапно составленных завещаний – обычно это делалось для того, чтобы человека успели спасти. Дима решил сразу – тихая смерть в Подмосковье в конце зимы. Даже с элементом романтики…
Взвешивать всё, держа пистолет возле виска, подобно доброй половине литературных героев, Дима не собирался. Само как-то взвесилось и пришло к выводу, что надо стреляться. Хаддан значил для него слишком много, и отдать его он был не готов… Хаддан будет жить вечно – так сказал когда-то кто-то, чьё имя не сохранено в архиве «Мои документы». Но фраза стала девизом жизни Димы. Он понимал, что таких администраторов таких игр в этой стране хватает… и он далеко не первый среди лучших… но он верил. Как верят все люди во что-то. В Бога, в коммунизм, в деньги, в славу, в пояс для похудения, в президента, в здоровую пищу, в дешёвое кафе… в девиз «Каждому Своё», в конце концов!
Он почувствовал пулю в стволе, почувствовал, как часть тела, как что-то живое и неустанно пульсирующее. Но только не как орудие смерти. Дима крепко сжал зубы и нажал на курок…
Тишина. Дима с удивлением потряс рукой с пистолетом, посмотрел в дуло, понюхал, пожал плечами и увидел в открытом тайнике ящичек с патронами. Идиот! Зарядить забыл…
Тут в дверь постучали. «Не рано ли для смерти?» подумал Дима, даже не думая идти открывать. Он подозревал, что стучит у него в голове. Дверь скрипнула, и в прихожую кто-то вошёл. Смерть совсем обнаглела. Раздался женский голос:
- Есть кто живой?!
Старушку с косой явно не учили хорошим манерам…
Дима неуверенно сделал шаг к лестнице на первый этаж, но тут же вернулся. Надо будет – сама найдёт. Снизу раздался тот же голос:
- Там наверху есть кто-то!
- Действительно, - подтвердил мужской голос, - надеюсь, не воры, исполнение гражданского долга в мои планы не входило.
По лестнице раздались поднимающиеся шаги, Дима быстро кинул пистолет обратно в тайник и задвинул кое-как ящик. Наконец, в комнате появились мужчина и женщина, смерть напоминающие мало. Мужчина неуверенно кивнул головой:
- День добрый…
- Добрый, - кивнул Дима, - вы как бы ко мне?
- А вы как бы Дюкей?
- Как бы. На самом деле я Дима.
Пришедший мужчина радостно протянул Диме руку:
- Ну а я на самом деле Андрей, но как бы Диафант.
- Руффо, - улыбнулась стоящая рядом женщина.
- Очень приятно, - немного ошеломлено ответил Дима, - если не секрет – чем обязан?
- Да-да, простите, - торопливо заговорил Диафант, - вы ведь сейчас находитесь не в лучшем состоянии, и над проектом висит реальная угроза. Не спрашивайте, откуда мы это знаем. Проще говоря, мы пришли помочь.
- Чем? Выделить высокоуровневых персонажей для войны? Или принести присягу от имени своего клана? Мне, знаете ли, не поможет сейчас и весь Орден Единства.
- У меня есть план. Хороший план, но Вам придётся рассказать нам о компромате на вас…
- Весь этот хаддановский год был посвящён тому, чтобы компромат не вылез наружу, а Вы, придя мне помочь, просите у меня рассказать вам всю правду! Не глупо ли?
- Дима, нас сложно удивить чем-то в Хаддане, - вмешалась Руффо, - да и бросать его мы не собираемся.
Дима взглянул на тайник с пистолетом и подумал, какая же собственно разница. Так хоть исповедаться получится… перед Церковью Сатаны. Такая нелепая жизнь с таким нелепым концом. И Дима рассказал… всё, не утаив ни одной подробности. Диафант с Руффо слушали и ходили по комнате, временами качая головой, временами улыбаясь, узнавая новые подробности из жизни своих знакомых, временами замирая от неожиданности…
- Вот такие пироги! – закончил Дмитрий.
- Нехилая история получилась, Вы правы – многие бы бросили игру после такой о ней информации. Действительно стрёмно держать в ней деньги или просто играть… особенно в наше время, когда всеми силами человечество отстаивает свободу личности, предавая сомнению потребность в спецслужбах.
- Ну как ваш план? Забыт, а вы едете домой блокировать сайт с моей игрой?
- Отчего же, - покачал головой Диафант, - ваша история очень хорошо вписывается в мой план. Слушайте внимательно. Вам вся эта история не напомнила шпионский роман? Правильно, напомнила. Так почему бы нам не издать её в виде шпионского романа? Официально объявить о её полной выдуманности и поместить в Литературном Творчестве Хаддана? Сделать ей неплохую рекламу и заставить большинство населения Хаддана её прочесть? Ведь это не даст Дворам Хаоса опубликовать её, как реальною, а если и даст, то попытки будут выглядеть жалко.
Дима с интересом выслушал Диафанта и сказал одно слово:
- Кто?
- Что – кто?
- Кто напишет эту работу? Кому это под силу?
- Не знаю. Не стоит брать старых известных писателей, нужно вытянуть никому не известного человека с небольшими достижениями в игре, но неплохим литературным языком. Его скорее оценят и не обвинят в проадминистраторском произведении. На старых могут накинуться…
- Но кто?! – повторил вопрос Дима.
- Киллер ин ю. Имени у него в Хаддане почти нет, пишет средненько, круг общения не очень велик. Идеальный вариант.
- Так пишет же не гениально, а проще говоря - коряво? – удивился Дима.
- Нам не нужен гений. Гений будет проявлять себя в тексте. Нам нужен человек, который доступно изложит факты.
- Авантюра, но мне нравится! – воскликнул вдруг Дмитрий – неожиданно даже для самого себя, - дальнейшую судьбу Дворов Хаоса вы случайно за меня не придумали?
- Конечно, придумали, - улыбнулась Руффо и пересказала весь план Айронов.
- А у Джо-то спрашивали? – нахмурился Дмитрий.
- Ещё нет, но я точно знаю, что он согласится. Он ведь предан отечеству.
- Звони, - Дима протянул Диафанту трубку, но, подумав, отдал Руффо, - телефон сохранён в памяти, у меня все нужные хаддановцы есть.
Руффо нашла в списке имя «Джо» и нажала зелёную трубку. После десяти гудков ей наконец ответили:
- Я Вас слушаю.
- Джордисон?
- Да. А Вы, стало быть, из Хаддана?
- Из Москвы. Ну и из Хаддана. Джо, Вы бы хотели послужить вашему нарисованному Отечеству?
- Хм, я и так ему служу вроде… не жаловались.
- Жаловаться должны Вы! Просто выскажитесь, что Вам не нравится в вашей службе. Без цензуры и абсолютно честно. И сделайте, чтобы это ваше высказывание увидели все. Случайно. Всё. О дальнейшем мы позаботимся.
Руффо резко положила трубку.
- Он всё сделает.
- А что будет с ним дальше? – Дима всё ещё не мог окончательно прийти в себя и вернуться к жизни.
- Вы поставите ему выкуп, мы поможем его выплатить, возьмём потом Джо к себе под крыло. А пока народ будет спасать бедного национального героя, вы под шумок уберёте Дворы Хаоса. Раз и навсегда.
- Авантюра, - вздохнул Дима и добавил, - Киллеру ин ю-то чего не звоните?!

Вильнюс, месяц спустя
Квартира Лондо поражала. Нет, это не был пентхаус с гениальным дизайном. Это был длинный коридор с тремя дверьми: входная, дверь на кухню и дверь в комнату. Место расположения санузла оставалась для Паи загадкой. На кухне слышалось какое-то движение, но по телефону Лондо сказал ей идти прямо в комнату и не останавливаться. Входная дверь ждала её распахнутой, а потому Паи действительно ничего не оставалось, как идти прямо в комнату. Она толкнула дверь и увидела сидящего за самым обычным кабинетным столом Лондо, надевшего по такому случаю свои очки.
- Что ж, Мата Хари нового поколения, - начал Лондо, поднимая на неё свой пронзительный взгляд, - что скажешь в своё оправдание?
- А что, собственно, я такого сделала?
- Ты, собственно, всю операцию провалила! Ты нашла способ рассказать Артёму о том, какую играем тут роль мы, а он уже составил дважды два и принял решение бежать, прихватив с собой Гили. Где их теперь искать? Неизвестно! С Амстердамом они нас конкретно сделали…
- Каким Амстердамом?
- Не важно… не о том ты думаешь!
- А о чём должна?
- Вот, - Лондо протянул ей какой-то лист бумаги, - взгляни-ка. Там третий рядок сверху.
«Светлана Иванова – смерть зарегистрирована в больнице 08.04.2004 в 20:01. Причина не установлена.
Марианна Гаврилова – тело найдено близ реки. Предположительно утопленница. Зарегистрирована 08.04.2004 в 23:55…»
Прочитав следующее имя, Пая почувствовала, что земля буквально уходит из-под её ног. Это было её имя. По сводке получалось, что Пая умерла ещё в апреле 2004-го от неизвестной болезни…
- Это что? – только и смогла вымолвить она.
- Это ксерокопия из книжки записи смертей. Тебя нет, понимаешь? Ты – мёртвая душа.
- Но ведь в апреле мы ещё даже не встретились!
- Именно. Это международная этика спецслужб. Всех людей, которые поступают к нам на службу и не являются нашими агентами, мы предварительно убиваем. Вас просто нет. Вас могут в любой момент убить, и никто никому ничего не скажет. Подумай, как протекала твоя жизнь последние неполных четыре года? Ты ездила везде только с нашими людьми, вопросы с недвижимостью решала также… короче говоря, мы не давали тебе использовать твой паспорт! Понятно тебе?
- То есть, я мертва? И потому сейчас меня убьют, как куклу, своё отыгравшую, да ещё и нашкодившую?
Лондо помрачнел. Тихо сказал:
- Мне поступил приказ. Уничтожить.
- Так убивай! – закричала Пая, - вот я, бери своё табельное оружие и стреляй! Выкинь на мусорку и забудь, как забыл всех прежде завербованных! Или брось в Балтийское Море! Ты ведь любишь! Ну чего ты ждёшь?!
- Иди на кухню, - сказал Лондо, встал со своего стула и пошёл к окну. Смотреть на солнце.
Пая сделала неуверенный шаг в сторону двери. Потом подумала, что терять уже нечего и буквально побежала на кухню. Она резко открыла дверь и вбежала, ожидая увидеть человека в тёмных очках с пистолетом в руке. Она ошиблась. Она увидела двух людей, напоминающих работников ЖЭКа, стоящих в нерешительности над трупом женщины. Один из «сантехников» поднял на неё взгляд и бросил:
- Те чё нада?
Пая покачала головой, чувствуя, что сходит с ума и бросилась обратно в комнату. Лондо уже не стоял у окна. Он снова сидел за столом и курил.
- Кто та женщина?!! – заорала Пая.
- Не знаю. Бомжиха какая-то. По сути такая же мёртвая душа, как и ты. Знаешь, какой в вас плюс? В вас – в людях, которых тем или иным способом стёрли из общества? Вас легко подменить. И никто ничего не заподозрит. По крайней мере, первое время. Время, которого будет достаточно, чтобы бежать…
- Она ведь тоже была живая…
- Смертельно больная, носившая лохмотья и питавшаяся тем, что найдёт на мусорке. Так хоть умерла от дорогой и качественной пули. Лучше, чем сгнить под мостом…
Пая ушла. Лондо остался. Пая ещё не знала, что дома её ждёт новые документы, с новым именем и новой судьбой… Лондо уже знал, что за такой поступок его по головке не погладят. Но ничего не мог сделать. Он всё ещё любил её…

Эпилог
Поезд мчал по России. В окне виднелся неменяющийся ландшафт – «леса, косогоры да степи». Из поездного радио, в котором всегда почему-то звучали одинаковые мелодии с разными словами, звучала песня о красоте Родины. Но Пая ничего красивого в этой расцветающей после зимы природе не видела. Ведь итог один – снова под снег, снова умереть… как у людей. Только людям не дано воскреснуть.
Пая стояла в тамбуре уже два часа, но уходить не собиралась. В купе какие-то узбеки обсуждали проблемы регистрации и шовинизма. Она ещё подумала, какие же они счастливые люди – у них от рождения есть проблема, борьбе с которой они посвящают жизнь. А все остальные люди придумывают проблемы себе сами, а потом умирают не в силах выдуманные проблемы решить. Люди поделились на государства. Зачем? Ради соперничества… ради борьбы… ради выдуманной борьбы…
В тамбур вошёл какой-то парень. Он неуверенно посмотрел на Паю и произнёс:
- Добрый день.
- Добрый.
- А расскажите о себе… - неожиданно произнёс парень.
Пая посмотрела на него и пожала плечами. Такая же летящая судьба, как и она. Летящая в неизвестном направлении. Желающая высказаться перед другой птицей, каких много в небе. Перед кем люди исповедуются? Перед священником, которого не знает. Так почему бы не рассказать всё незнакомому человеку? И Пая заговорила:
- Вокруг меня в последнее время было трое мужчин. Одного я любила, но обманывала, что привело к нашей разлуке. Второго я не любила, как и он меня, но мы работали на публике, что привело к нашей взаимной ненависти. А третий любил меня с самого начала, но я его не любила, и знаете что – он остался мне самым верным… без него я бы уже сейчас была мертва. И я вот подумала – безответная любовь ведь намного правдивее той, что имеет отзыв… потому что вторая постепенно перерастает в не-любовь, во что угодно – в рутину, в обман, в деньги, в привычку, в имидж, но не в любовь! Понимаете?
- Понимаю. Понимаю. Но и любовь может иметь настоящий отзыв. Но только тогда, когда приходит к тебе случайно, там, где ты её не искал. Ведь искать любовь – что может быть глупее? Это всё равно, что искать платье по магазинам. Любовь ведь не продукт.
- Наши взгляды, кажется, отличаются…
- Просто жизни по-разному сложились. А взгляд – это всего лишь проекция жизни.
И парень ушёл обратно в вагон, так и не поняв, зачем он сюда приходил. Ведь в купе его ждала Гили. В таком же смешном гриме, как и сам Артём. Но что поделаешь? Конспирация…
Пая осталась стоять в тамбуре и смотреть на деревья, что сменялись за окном, при этом оставаясь одинаковыми. Всё едино. Всё одно. Всё равно.
Она не могла даже предположить, как сложились судьбы всех «участников» этой игры. А, между тем, игра почти никому не принесла счастье. Дима-администратор в этот момент шёл отмечать праздник – День Рождения Хаддана. Там он поднимет несколько тостов и произнесёт несколько речей. Там он будет улыбаться. Там он будет чувствовать, что администратор в Хаддане лишь формальность, что он на самом деле ничего не значит. Что игра это игра, и делают её игроки. Вадим, который играл роль мужа Паи для заработка денег, получил свой гонорар, но отдал его первому попавшемуся скрипачу в метро, решив, что тот играет всё-таки лучше их группы. Лондо исчез. Никто не знал, где он. В газетах мелькали сводки о несчастных случаях с упоминанием его имени, но точно никто ничего не знал. Знали одно – в Хаддане Лондо всё-таки остался и смог найти себе новую любовь, смог победить своего внутреннего призрака… а, может, и сам уже стал призраком? Иван Иванович после неудачной операции сошёл с ума. В буквальном смысле. Был упечён в некий ведомственный Санаторий, где до сих пор называет половину служащих ёжиками, а вторую Артёмами. Хаддан был спасён, Дворы Хаоса исчезли из его жизни, хотя и продолжали совершать периодические нападки. Но чем бы дитя не тешилось… иными словами, образ революционера себя исчерпал. Джо, отыграв свою роль обиженного национального героя, ушёл под крыло клана Церкви Сатаны, так и не поняв, как жестоко отечество использует преданных себе людей… а Киллер Ин Ю написал по заказу этот рассказ, так и не осознав насколько всё куплено, но насколько всё ещё больше продано…

Возникает лишь одна мысль..что случилось со мной?все кого то нашли..а нашла ли что то я?

Такое чувство,что нужно уходить......

Классно написано! И очень интересно))
Хорошо, что это просто рассказ, а то я бы очень расстроился если бы так было на самом деле, будто меня подставили и специально кинули из карателей... я ведь не хотел уходить :( :)

Хатю исчо!!

я тебе потягаю на пыво!!! :mad:

по теме - мну все это первая прочитала :p о реакции можете не спрашивать, ибо я еще на свадьбе клялась всегда хвалить весь бред, что он написал... а это далеко не бред :cool:

За Вадю!
 

Интересный случай=) Так хотел дочитать до конца, что сон прошел.Шаги на данном поприще вызывают уважение, особенно скромно автор похвалил себя и провел замечательные параллели в политике клановых отношений(и казны). Достойнее многих современных авторов, не останавливайся, очень понравилось, спасибо:)
P.S. Книжка из первого издания с личным рескриптом автора думается не за горами:D

Кил классный рассказ.

((((ОХО))))
__(.....)___
( )
---------


О, и всё знакомые лица и имена, молоток киллер))

спасибо за комменты=) чувствуется, что разговариваешь с литературоведами=) представлен полный и глубокий анализ текста=) давно не доводилось читать таких тонких замечаний=)

Не обращай внимания. Твори. У тебя это получается отлично.